99942 [СИ]

Максиму вспомнился кот-гидроцефал, в поролоновые внутренности которого запихнули какого-то бедолагу. Хвостатый раздавал рекламки у продуктового магазина. "Интересно, уж не отсюда ли попала на улицу та синяя кукла? Хотя, вру… Не интересно. Плевать".

Мысли снова путались.

Пеликан сидел у колонны и, казалось, не дышал. Из-под красных штанов начинала расползаться лужица крови. Убийца часто закрывал и открывал глаза, с каждым разом всё дольше оставаясь в темноте за опущенными веками.

– Не спеши, – сказал Дюзов, глядя в почти бесцветные глаза Пеликана. Он не чувствовал ни злости, ни азарта следователя, подступившего к разгадке. Только усталость. – Успеешь отоспаться. У меня к тебе парочка вопросов.

Пеликан едва заметно кивнул.

– Я хочу знать, – проговорил Максим. – Почему ты хотел меня убить?

– Мне… поручили, – задыхаясь, ответил Пеликан. – Ты… мешал.

– Кому?

– Проекту…

– Профессору Булгарину?

– Да…

Это не походило на привычный допрос, когда беседа с подозреваемым превращается в состязание, столкновение двух интеллектов. Когда между следователем и допрашиваемым находится небольшой стол с папками уголовного дела, из стены пристально наблюдает скрытая видеокамера, а в тишине почти ощутимо вибрируют прямо противоположные цели: один пытается скрыть информацию, другой – её выудить.

– Это Булгарин приказал устранить меня?

– Да…

– А когда ты стрелял в меня у торгового центра?

– Я полагался… на начальные инструкции… твоё появление… оно снова… угрожало проекту…

Пеликан дёрнулся, словно от резкой желудочной боли. Его рот широко раскрылся, обнажая испачканные кровью зубы.

– Маша… Мария Измайлова, что ты знаешь о ней? – спросил Максим.

Пеликан подумал.

– Ничего…

– На кого ты работаешь?

– На деньги…

Беседа с умирающим, который сыграл в твоей жизни ключевую роль, и к которому накопилось много вопросов, – вот что напоминал этот разговор.

– Кто отдавал тебе приказы?

– Сверху… силовая структура… каждый раз… новый человек…

– Как они связаны с Булгариным? Они в одной упряжке?

– Не связаны… нет…

– Эта структура хотела устранить Булгарина?

– Не знаю… такого задания… не получал…

Никакого сопротивления. Никаких увиливаний. Это было странным. Пеликан словно признал в нём достойного противника, победившего в честной схватке. Вкладывал в руки Максима трофей, своё оружие – информацию.

– Ты помнишь, что случилось в кабинете профессора третьего июня прошлого года?

Пеликан долго смотрел на Максима, прежде чем ответить.

– Нет… меня там… не было… тогда.

– Откуда уверенность?

– Я был у него… в этом НИИ… только раз… в апреле… и всё.

"Что таится за этой открытостью? Только близость смерти? Или нечто другое?"

Максим задумался: если Пеликан не врёт и действительно побывал в кабинете профессора лишь однажды, за два месяца до "своей смерти", мог ли тогда Булгарин снять с него "копию"? Допустим, мог и снял. А потом, убив настоящего Пеликана, восстановил другого, ещё не получившего приказ на его ликвидацию. Значит, этот Пеликан – копия… вот и ведёт себя странно, выкладывает всё начистоту, точно грехи перед смертью отмаливает…

– Что ты знаешь о, – Максим глянул на часы, – взрыве энергостанции?

Рот Пеликана был по-прежнему открыт, из него вырвался клокочущий хрип. Максим наклонился к убийце, вслушиваясь.

– О чём… ты… говоришь?…

– Ты знал, что профессор собирается взорвать термоядерную станцию, а вместе с ней и всю Землю?

– Нет… – Пеликан задыхался, но говорил спокойным голосом.

"Не врёт, – подумал Максим. – Соврал ли он хоть раз?" Нет – подсказывало чутьё.

– А астероид? Ты слышал об астероиде, что врезался в Землю три года назад?

В глазах Пеликана было искреннее удивление. По массивному носу мужчины скатилась капля пота. Неожиданно Пеликан рассмеялся – шумный, болезненный смех, от которого тряслись плечи.

– Засада не удалась… мне следовало выстрелить… как только ты… включил свет… прошёл мимо… когда водишь смерть за нос… она…

Проснулся телефон. Возможно, давно. На какое-то время Максим словно отключился, убаюканный тяжёлым дыханием умирающего Пеликана. По-прежнему сидя, привалившись спиной к музыкальному автомату, Дюзов достал вибрирующий мобильный и нажал "ответ".

– Дюза, привет! Как ты, друг?

"Диман. Диман…"

– Бывало и лучше. Ты как?

– Норма, – бодро сказал друг детства, которого он однажды предал. – Мы тут с Пшиком чего подумали: а давай баньку организуем, а? Как в старые добрые времена: пиво, рыбка, водка, чугунок, венички, бассейн.

Максим посмотрел на пропитанную кровью рубашку "Микки Мауса", потом на бледное лицо – словно спрашивал одобрения у отца. Глаза убийцы были невозмутимы.

– Было бы здорово. Только, Диман… Хотя… Давай, конечно.

– Принято. Буду бронировать на пятницу. Или на субботу?

– Как тебе удобней.

– Добро. Тогда на пятницу.

Друзья попрощались.

Да, мир менялся, вынужден был меняться, чтобы его скрипучая начинка не остановилась окончательно, но хорошо, что некоторые вещи оставались неизменными. Например, желание друзей встретиться.