9М. (Этюды о любви, страхе и прочем)

Она рассказала, что то, что выросла в небольшом городке на севере, «холодное море – это самое прекрасное, что есть на этом свете», там же остались родители. Когда она, если их навещает, то всегда старается оказаться у большой воды. Как она выразилось, это придает ей силы. Там же начала заниматься танцами и очень хорошо получалось. Но потом во взрослой жизни как-то все растерялось. В большой город переезжать не планировала, просто в один момент, расставшись с женихом поняла, что ее там больше ничего не держит. Собрала все вещи и просто купила билет в один конец. Сначала скиталась по знакомым, потом на какой-то вечеринке встретила будущего мужа, стали встречаться, потом он чуть ли не в шутку предложил съехаться. Так и сделали. С тех пор вместе. Потом так же, будто в шутку, решили пожениться. И вроде все нормально сложилось. Друзей из нашей компании в основном из ее города, хотя кого-то повстречала уже тут. Она рассказывала все вкратце, хаотично перескакивая с события на событие из совершенно разных временных отрезков, связанных между собой только одним ей известным образом.

– Так, а что с танцами то сейчас? – я сделал акцент на одном аспектов из перечисленных ею, наверное, самом безобидном, как мне казалось.

– Что с танцами? Ничего с танцами. Больше не практикую, можно было бы, да и нужно, пожалуй, посмотрим, – она старалась говорить как можно спокойнее, хотя в голосе можно было различить нотки раздражения. – Ну ладно, я обо мне все разузнали. Что у тебя то там? Я же тоже, выходит, ничего о тебе не знаю.

– Справедливо, – отметил я. И рассказал ей вкратце историю о своей жизни. В конце, чтобы хоть как-то приобщиться к миру искусства и творчества, рассказал о своих безрезультативных попытках научиться играть на гитаре.

– О, это же прекрасно!

– Что же в этом прекрасного?

– А то, что никто не хочет слушать, что кто-то, равный им, в чем-то преуспел. Пусть даже и в деле, которое они никогда не пробовали. Это всегда расстраивает. Куда больше нравится истории про то, как у кого-то что-то не получается, как кто-то ломается и все бросает. Вот это дает чувство удовлетворения. Братство неудачников роднит куда крепче, чем победителей.

– Хм, ну тогда не буду более стыдиться этого факта из своей биографии.

– Вот и правильно, вообще ничего не стоит стыдиться. Главное, что попытался.

Далее она ловко перевела тему от себя на наших общих знакомых, как само собой разумеющееся продолжение разговора. Она отметила, что ребята не без минусов, но в целом очень и очень приятные. И пусть жалеют, что пропустили из-за своей лени такой славный вечерок. В прочем она не преминула добавить, что даже и к лучшему, что их тут нет. Я разделял ее точку зрения. Она рассказала пару историй из бурного юношеского прошлого, про то, как пили примерно той же компанией, только продолжительнее, веселее и дольше. Припомнила некоторым заблеванные туалеты, испорченных подружек, дебильные поступки после приходов и окологомосексуальные опыты. Но обо всем этом, на первый взгляд, вполне способном вызвать гримасу непонимания и отвращения ныне, она отзывалась с теплотой, с которой и можно рассказывать о глупых поступках бесплотной и прекрасной юности, части далекого прошлого. Хотя на моего друга, который и ввел меня в эту тусовку, после некоторых ее рассказов, я уже никогда не посмотрю прежними глазами.

Пока она болтала обо всем, надо заметить, куда увереннее и четче, чем она повествовала о себе, зал как-то незаметно заполнялся гостями. Они тихонько заходили, усаживались, брали из меню по минимуму и начинали свои собственные разговоры. К моменту как наше пиво заканчивалось, зал уже был полон более, чем наполовину, а мы нехотя вернулись к мысли, что ведь за пределами этого милого заведения есть еще и музей, которому мы дали негласное обещание посетить в тот день.

– Дорогие гости, презентация выставки начнется через десять минут. Просьба занять места в соседней комнате, – миловидная женщина с заметной проседью в волосах тихим голосам произнесла эти слова в центре зала, тем самым ответив на нависший над нами вопрос, стоит ли просить ли счет и выходить обратно на холод. Кивнув друг другу, мы шустро взяли еще по пинте и переместились в соседнее помещение, разумно выбрав место в углу на последнем, четвертом ряду из организованно расставленных стульчиков, дабы не стараться изображать заинтересованность непосредственно перед художником.