A Beautiful Lie (СИ)

Черный камень с зубчатым разломом посередине засел в обеих половинках снитча. Воскрешающий камень треснул по вертикальной линии, изображавшей Бузинную палочку. Треугольник и круг – символы Мантии и Камня – остались нетронутыми. И вновь Гарри все понял, не размышляя. Дело не в том, чтобы вернуть их, – ведь он скоро к ним присоединится. Это не он их звал – они звали его. Он закрыл глаза и трижды повернул камень на ладони. Гарри знал, что волшебство подействовало, потому что слышал тихие шорохи, шаги легких ног по глинистой, усыпанной хворостом опушке Запретного леса. Поттер открыл глаза и посмотрел кругом. Они были не призраками и не живой плотью – это было видно. Больше всего они были похожи на Реддла, вышедшего из дневника в те давние дни, – этот Реддл был памятью, ставшей почти осязаемой. Они спешили к нему, не столь вещественные, как живые тела, но гораздо ощутимее, чем призраки, – все с одинаковой приветливой улыбкой. Джеймс был такого же роста, как Гарри. На нем была та же одежда, что в день смерти; непокорные волосы взъерошены, очки немного на сторону, как у мистера Уизли. Люпин тоже казался моложе, совсем не таким потрепанным, и его волосы были темнее и гуще. Он был явно рад оказаться в знакомых местах, где так много бродил в юности. Улыбка Лили сияла ярче, чем у всех остальных. Подойдя к нему, она откинула свои длинные волосы, а ее зеленые глаза, так похожие на его собственные, впивали его лицо с такой жадностью, будто вовек не смогут на него наглядеться.

— Ты был таким молодцом!

Гарри не мог вымолвить ни слова. Он любовался ею и думал, что хотел бы вечно стоять, не сводя с нее глаз, и больше ему ничего не нужно.

— Ты почти у цели, — сказал Джеймс. — Осталось чуть–чуть. Мы так гордимся тобой!

— Это больно?

Ребяческий вопрос сорвался с уст Гарри прежде, чем он успел подумать.

— Умирать? Нет, нисколько, — ответил Люпин. — Быстрее и легче, чем засыпать. Тем более что он хочет побыстрее. Он мечтает покончить с этим.

— Я не хотел, чтобы вы умирали, — обессилено простонал Гарри. Эти слова вырвались у него помимо воли. — Никто из вас. Мне так жаль. Он обращался прежде всего к Люпину, умоляющим тоном. — Когда у вас только что родился сын, Римус, мне так жаль.

— Мне тоже, — с горечью ответил Люпин. — Жаль, что я с ним так и не познакомлюсь. Но он узнает, за что я погиб, и, надеюсь, поймет. Я старался сделать более счастливым мир, в котором ему предстоит жить.

Прохладный ветерок, веявший, казалось, из самой чащи леса, растрепал волосы на лбу у Гарри. Он понимал, что они не скажут ему «пора» – он должен сам принять решение.

— Вы будете со мной?

— До самого конца, — заверил Джеймс.

— И они вас не увидят? — спросил Гарри.

— Мы часть тебя, — ответила Лили. — И видны только тебе.

Гарри взглянул на мать.

— Не отходи от меня, — прошептал он. И пошел дальше.

Холод, исходящий от дементоров, не причинил ему вреда. Он прошел сквозь него со своими спутниками, заменившими ему Патронуса. Вместе они пробирались между тесно стоящих старых деревьев с переплетенными кронами и шершавыми кряжистыми корнями, выпиравшими из земли. В темноте Гарри плотно запахнул мантию, и все дальше углублялся в лес, не зная в точности, где искать Волан–де–Морта, но не сомневаясь, что он его найдет. Рядом с ним почти бесшумно скользили Джеймс, Люпин и Лили, и их присутствие было его отвагой, его способностью переставлять ноги, шагая все дальше и дальше. Ему казалось, что ум и тело у него странно разъединены: руки и ноги двигались, не получая сознательных указаний, как будто в теле, которое ему вскоре предстояло покинуть, он был пассажиром, а не водителем. Мертвые, шедшие вместе с ним через лес, были для него сейчас куда реальнее, чем живые, оставшиеся в замке. А Рон и Делия и все остальные казались ему призраками сейчас, когда он брел, спотыкаясь, навстречу своему концу, навстречу Темному Лорду.

Глухой стук и шепот: кто–то еще пробирался рядом. Гарри замер под мантией, вглядываясь в темноту и прислушиваясь. Его мать и отец, и Люпин замерли вместе с ним.

— Здесь кто–то есть, — раздался где–то рядом грубый голос. — В мантии–невидимке. А вдруг это…

От соседнего дерева отделились две фигуры. Гарри узнал Яксли и Долохова: они всматривались сквозь тьму как раз туда, где стояли Гарри, его родители и Люпин, и явно ничего не видели.

— Я точно кого–то слышал, — подметил Яксли. — Может, зверь какой, а?

— Этот остолоп Хагрид кого только тут не держал, — ответил Долохов, поозиравшись по сторонам.

Яксли посмотрел на часы:

— Время почти вышло. У Поттера был час. Он не придет.

— А он был уверен, что мальчишка придет. То–то рассердится.

— Вернемся лучше, — решил Яксли. — Узнаем, какие дальнейшие планы.