А чем Россия не Нигерия?

Но, может быть, Германия могла широко использовать экономические ресурсы сателлитов и оккупированных стран? Эту версию у нас широко пропагандировали в советское время, однако её следует считать сильным преувеличением. Страны Восточной и Юго-Восточной Европы — от Польши до Греции — не имели тогда сколько-нибудь развитой промышленности. Единственное исключение составляла Чехословакия. Однако чехи при всём своём неумении сражаться с оружием в руках — классные саботажники, достаточно вспомнить чешского национального героя — бравого солдата Швейка. И в годы Второй мировой войны земляки Швейка тоже были «на высоте». Вот характерный пример: во время одной из немецких бомбёжек Москвы авиабомба упала на дом В.И. Даля (это рядом с зоопарком). И — не взорвалась. Сапёры начали её обезвреживать и обнаружили, что вместо взрывателя в бомбу вложен чешско-русский словарь. Помимо саботажа, чехи ещё предоставляли убежище дезертирам, спасавшимся от службы в немецкой армии. К концу войны таковых набралось несколько десятков тысяч человек, и почти все они прятались именно в Чехии.

Во Франции промышленности тоже хватало, но без большой пользы для немцев. Саботаж процветал и там. Но вдобавок французское Сопротивление полюбило взрывать опоры ЛЭП и устраивать диверсии на самих электростанциях. Вряд ли нужно объяснять, что любому предприятию трудно работать при частом отключении электричества. Кроме того, среди французских предпринимателей нашлось некоторое число подлинных патриотов (без кавычек). Таков был Пежо, владелец знаменитого автозавода, который немцы переоборудовали под военное производство. Под влиянием представителей английской разведки Пежо сам приказал двоим особо проверенным техникам взорвать собственный завод, что они успешно осуществили.

Наконец, в самой Германии промышленность далеко не процветала по той простой причине, что большинство мужчин трудоспособного возраста либо служило в армии, либо уже лежало в земле. Правители Третьего рейха пытались решить проблему за счёт заключённых в концлагерях и мало чем отличавшихся от них иностранных рабочих, которых угоняли в Германию из оккупированных стран. Но из этой затеи по большому счёту ничего не вышло. Как отмечал гитлеровский министр вооружений А. Шпеер, производительность труда заключённого была в 6-7 раз ниже, чем вольнонаёмного рабочего. Данных о производительности труда «остарбайтеров» у меня нет, но есть все основания думать, что она мало отличалась от производительности труда заключенных, ведь немцы и с ними обращались как с рабами.

И не стоит забывать, что с середины 1942 года англичане и американцы непрерывно и беспощадно бомбили Германию. Сбылось пророчество офицера германского Генштаба Клауса фон Штауфенберга, который ещё в 1936 году писал, что в предстоящей войне у Германии не будет тыла. Уже в конце лета и осенью 1942 года англо-американская авиация сравняла с землёй ряд городов Рура — важнейшего промышленного района Германии. В 1943-м союзники практически уничтожили Гамбург — второй по числу жителей немецкий город, и принялись за Берлин. Жертвы среди мирного населения стали сравнимыми с потерями на Восточном фронте, а бегство из столицы всей верхушки Рейха не укрепило её авторитет. И сколько бы немцы ни прятали свою промышленность под землю, она и там не была застрахована от бомбовых ударов.

В общем, в 43-м Третий рейх уже околевал, а исход войны стал абсолютно ясен любому солдату с обеих сторон. Утверждение, что перелом в войне наступил после Сталинграда, растиражировано советскими школьными учебниками, но не соответствует действительности. Окружение и разгром 6-й немецкой армии Паулюса сыграли важную психологическую роль, однако не они решили исход войны. В затяжной войне на измор Советский Союз неизбежно должен был победить Германию, а страны антигитлеровской коалиции — сломить державы «оси». Всё дело в том, что людские и материальные ресурсы стран антигитлеровской коалиции многократно превосходили ресурсы нацистской Германии и её союзников.

Военные профессионалы вычислили исход войны ещё до Сталинграда. Так, в германском штабе сухопутных войск войну считали безнадёжно проигранной уже в августе 1942 года. Именно с августа 42-го численность германских вооружённых сил начала абсолютно сокращаться, возмещать потери на фронте было уже некем — людские ресурсы Германии оказались исчерпанными, и немецкие штабники, как профессионалы, пришли к выводу: исход войны предопределён. Тогда часть этих штабников решила перейти от ворчания по поводу безмозглости фюрера к конкретным делам и стала готовить убийство Гитлера и свержение нацистского режима. Но на это у них не хватило пороху или, лучше сказать, гексогена. Ведь подрывному делу штабных офицеров не учили. Хотя справедливости ради надо сказать, что и от бомбы Трешкова 13 марта 1943-го, и от бомбы Штауфенберга 20 июля 1944-го фюрера спасало буквально чудо.