Читаем А что, если?.. полностью

Когда острова Океании были колонизованы, на Земли стало куда сложнее найти место, где можно оказаться в изоляции – чтобы на 3585 километров в любую сторону не было ни одного человека. Теперь, когда даже в Антарктиде постоянно проживают люди, это почти наверняка невозможно.

Исследователи Антарктиды

Во время покорения Южного полюса некоторым путешественника почти удалось побить (будущий) рекорд астронавтов. Возможно, одному из них это действительно удалось. Очень близок к этому мог быть Роберт Фалькон Скотт – британский полярник трагической судьбы. Его экспедиция достигла Южного полюса в 1911 году – лишь для того, чтобы узнать, что норвежский исследователь Руаль Амундсен побывал здесь всего несколько месяцев назад. Разочарованный Скотт и его товарищи отправились обратно к побережью, но все они погибли на шельфовом леднике Росса.

Последний оставшийся в живых участник экспедиции мог бы на короткое время оказаться одним из самых одиноких людей на Земле[164]. Однако вокруг него, кто бы он ни был, на расстоянии 3585 км находилось некоторое количество людей, в частности другие исследователи Антарктиды, а также маори, жившие на Ракиуре (остров Стюарт) в Новой Зеландии.

Хватает и других кандидатов. Французский моряк XVIII века Пьер-Франсуа Перон утверждал, что его бросили на острове Амстердам на юге Индийского океана. Если это правда, он был близок к тому, чтобы побить (будущий) рекорд астронавтов, но, во-первых, остров Амстердам находится недостаточно далеко от Маврикия, юго-западного побережья Австралии и Мадагаскара, а во-вторых, Перон был не один: вместе с ним на острове находились еще четверо моряков.

Возможно, еще какой-то моряк, потерпевший кораблекрушение и дрейфовавший в шлюпке по южным морям, мог установить рекорд самого «удаленного от всех» человека в мире – мы этого никогда не узнаем. И пока не появится достоверных исторических свидетельств, шестеро астронавтов шести кораблей «Аполлон» – достаточно убедительные кандидаты.

И это подводит нас ко второй части вопроса Брайана – было ли им одиноко?

Одиночество

После возвращения на Землю пилот командного модуля «Аполлон-11» Майк Коллинз сказал, что совсем не чувствовал себя одиноким. Он так и написал в своей книге «Несущий огонь: Путешествия астронавта»:

Я вовсе не чувствую себя одиноким и покинутым. Я ощущаю, что я – часть того, что происходит на лунной поверхности. Но я не спорю: да, я сейчас один. Я сам по себе, и это ощущение лишь усиливается, потому что радиосвязь с Землей обрывается в ту секунду, когда я оказываюсь позади Луны. Сейчас я один, абсолютно один, абсолютно изолирован от всех известных форм жизни. Я – и все остальные. Если бы кто-то решил подсчитать, то с той стороны Луны оказалось бы три миллиарда плюс два человека, а с этой – один человек плюс неизвестно что еще…

Элу Уордену, пилоту командного модуля «Аполлон-15», одиночество даже понравилось:

Быть одному – это одно, быть одиноким – это другое. Я был один, но не одинок. Изначально я был пилотом истребителя в ВВС, затем летчиком-испытателем, тоже по большей части на военных самолетах, и я привык быть один. Я искренне этим наслаждался. Я больше не должен был говорить с Дэйвом и Джимом… По ту сторону Луны не надо было говорить даже с Хьюстоном, и это стало лучшим моментом за весь полет.

Интроверты поймут – самый одинокий человек в истории просто радовался нескольким минутам тишины и покоя.

<p>Странные (и тревожные) вопросы из папки «Входящие» сайта «А что, если?»</p>

ВОПРОС: А что, если бы все жители Великобритании собрались на одном из берегов своего острова и стали грести? Смогли бы они сдвинуть остров хоть немного?

– Эллен Юбэнкс

ВОПРОС: Возможны ли огненные торнадо?

– Сет Уишмэн
Перейти на страницу:

Похожие книги

Метафизика
Метафизика

Аристотель (384–322 до н. э.) – один из величайших мыслителей Античности, ученик Платона и воспитатель Александра Македонского, основатель школы перипатетиков, основоположник формальной логики, ученый-естествоиспытатель, оказавший значительное влияние на развитие западноевропейской философии и науки.Представленная в этой книге «Метафизика» – одно из главных произведений Аристотеля. В нем великий философ впервые ввел термин «теология» – «первая философия», которая изучает «начала и причины всего сущего», подверг критике учение Платона об идеях и создал теорию общих понятий. «Метафизика» Аристотеля входит в золотой фонд мировой философской мысли, и по ней в течение многих веков учились мудрости целые поколения европейцев.

Аристотель , Аристотель , Вильгельм Вундт , Лалла Жемчужная

Зарубежная образовательная литература, зарубежная прикладная, научно-популярная литература / Современная русская и зарубежная проза / Прочее / Античная литература / Современная проза
История математики. От счетных палочек до бессчетных вселенных
История математики. От счетных палочек до бессчетных вселенных

Эта книга, по словам самого автора, — «путешествие во времени от вавилонских "шестидесятников" до фракталов и размытой логики». Таких «от… и до…» в «Истории математики» много. От загадочных счетных палочек первобытных людей до первого «калькулятора» — абака. От древневавилонской системы счисления до первых практических карт. От древнегреческих астрономов до живописцев Средневековья. От иллюстрированных средневековых трактатов до «математического» сюрреализма двадцатого века…Но книга рассказывает не только об истории науки. Читатель узнает немало интересного о взлетах и падениях древних цивилизаций, о современной астрономии, об искусстве шифрования и уловках взломщиков кодов, о военной стратегии, навигации и, конечно же, о современном искусстве, непременно включающем в себя компьютерную графику и непостижимые фрактальные узоры.

Ричард Манкевич

Зарубежная образовательная литература, зарубежная прикладная, научно-популярная литература / Математика / Научпоп / Образование и наука / Документальное
Сталин и Рузвельт. Великое партнерство
Сталин и Рузвельт. Великое партнерство

Эта книга – наиболее полное на сегодняшний день исследование взаимоотношений двух ключевых персоналий Второй мировой войны – И.В. Сталина и президента США Ф.Д. Рузвельта. Она о том, как принимались стратегические решения глобального масштаба. О том, как два неординарных человека, преодолев предрассудки, сумели изменить ход всей человеческой истории.Среди многих открытий автора – ранее неизвестные подробности бесед двух мировых лидеров «на полях» Тегеранской и Ялтинской конференций. В этих беседах и в личной переписке, фрагменты которой приводит С. Батлер, Сталин и Рузвельт обсуждали послевоенное устройство мира, кардинально отличающееся от привычного нам теперь. Оно вполне могло бы стать реальностью, если бы не безвременная кончина американского президента. Не обошла вниманием С. Батлер и непростые взаимоотношения двух лидеров с третьим участником «Большой тройки» – премьер-министром Великобритании У. Черчиллем.

Сьюзен Батлер

Зарубежная образовательная литература, зарубежная прикладная, научно-популярная литература / История / Образование и наука