А что, так можно было? (СИ)

В отсутствие хоббитов и эльфов в своём окружении Юля даже немного растерялась – ну никак не вязался длинный, лоснящийся чёрными боками автомобиль с сошедшими со страниц книги пейзажами. А из друзей у Юли рядом была только Лерка да застывший у машины Виктор. Снова невозмутимо-молчаливый, но потрясающе-элегантный в явно дорогом костюме и начищенных до блеска туфлях. Вот уж эти мужские костюмы – вроде никакого разнообразия, не то, что женская одежда. Но почему-то одного взгляда достаточно, чтобы понять, что вот этот костюм – это так, на каждый день. А вот ээээто – это то, что заставляет развернуть плечи, приподнять подбородок и посмотреть на окружающих с превосходством. Небольшим, почти не ощутимым. Да нееет, очень даже ощутимым таким превосходством! И сейчас Виктор не был похож на наёмного водителя или секьюрити. Скорее на шикарного, холёного мужчину, сопровождающего двух красивых леди на приём в высшем свете. Кажется, Эйнштейн говорил, что «есть два способа прожить жизнь: первый – как будто чудес не существует, второй – как будто вокруг одни чудеса». И вот сегодня Юля окончательно поняла, что если раньше она ещё как-то жила и держалась за первый вариант, то теперь второй ворвался в её жизнь и разрушил все защиты из реализма и прагматичности.

Сначала она долго рассматривала в зеркале своё отражение. Или не своё. Ну, точно, оно не могло быть Юлей Белкиной! Вот эта фигуристая статная красавица с лёгким румянцем и огромными горящими глазами? Ну, нет. Или да? Приятная девушка Иванна, назвавшаяся стилистом-визажистом, название оправдала на все сто. Хоть сначала она, рассматривая синяки под глазами Юли и прочие отметины, недвусмысленно выдававшие причину бессонной ночи, и поворчала на то, что «некоторые могли бы и выспаться вместо того, чтобы всю ночь кувыркаться, перед таким важным днём», но сразу разрушила свой суровый образ, добавив «а то не всем так везёт». А потом нарисовала на Юле совершенно новую Юлю – как две капли воды похожую на обычную, только волшебную. Почти ничего не меняя, подчеркнула глаза и скулы, заставила кожу сиять, поселила на губах сочную и счастливую улыбку. И, настроившись на одну шаловливую волну с той частью Юли, которая хотела похулиганить, напрочь отказалась замазывать засосы на шее. А глядя на них, Юля уже сомневалась, чьей заслугой были её сияющие глаза и румянец – профессионального стилиста или непрофессионального ночного фокусника.

Причёску тоже сооружала Иванна. Немного завила локоны, подняла их на затылке, оставив спадать красивыми волнами на шею, но оставляя обнажённой верхнюю часть спины – как раз так, чтобы на юлькиной лопатке рядом с краем ткани было видно полумесяц следа от зубов. В отдельные пряди Иванна вплела тонкие цепочки с крошечными капельками прозрачных кристаллов. Практически невидимые, но рассыпающиеся отражёнными от солнца искрами при движении. Юля снова поймала себя на мысли, что у неё нет подходящих украшений, но додумать эту мысль не успела, потому что приехал Виктор и, вместо приветствия сообщивший «это от Мирослава», протянул два футляра с логотипом такого дорогого ювелирного бренда, что Юля думала, его придумали специально только для фильмов о чём-то богатом. В одном оказалось безумно изящное, почти невесомое колье из переплетающихся тончайших нитей из белого золота, на которых капельками росы в рассветных лучах солнца блестели россыпи прозрачно-голубых и бледно-розовых кристаллов. Во втором футляре обнаружились серьги в таком же стиле. Юля зависла над украшениями, боясь к ним даже прикоснуться. А если она их потеряет? Порвёт? Испортит? Да и вообще… Какое право имеет она, Белкина, носить украшения с такой громкой фамилией, что даже позолоченный логотип на коробочке был наверняка дороже юлькиного самого ценного колечка – бабушкиного ещё, с большим меняющим цвет александритом? Так бы и зависала, наверное, до самого начала мероприятия, если б не появившаяся за спиной, уже полностью собранная и невероятно красивая Лерка. Платье на Лере смотрелось идеально, тонкие переплетения ремешков на животе и спине наталкивали на порочные мысли, подчёркнутые тёмными тенями глаза и вишнёвые губы выдавали огненный характер подруги, каштановые волосы лежали в непокорном беспорядке. Украшения Лерка выбрала из своих запасов. Точнее ограничилась только многочисленными браслетами, резко позвякивающими при каждом её движении и очень тонко намекающими на наручники как попытку сдержать рвущуюся наружу страсть. Других украшений ни платье, ни образ в целом не требовали.

- Ух! – Новорядская восхищённо цокнула языком. – Я бы не выбрала лучше! Они идеальны!

- А Я? – Выдохнула Юлька. – Куда мне такое носить?

- Как минимум на сегодняшнюю тусу! – Воодушевленно рявкнула Лерка, предчувствуя вынужденный антитараканий сеанс психотерапии. – Я так понимаю, это и предполагается.