А что, так можно было? (СИ)

Юля сказала, что хочет быть с Мирославом, и эти слова грели его изнутри, заставляя улыбаться, хотя ситуация вокруг не предполагала радости. Да, Белка ни разу не ответила прямо на его признания, да, сомневалась, не верила, ничего не обещала. Но Мир и не требовал. Он сильнее, он смелее, поэтому и не боялся признаться в любви. Белка же у него – зверёк осторожный, да ещё и раненый. А он готов ей дать время. Готов слушать её страхи, лечить раны, приручать. И пусть она боялась и убегала. Мирослав-то знал, что сам никуда от неё не денется. Уже никуда. Не потому что не сможет. А потому что свой выбор сделал. И хочет просто быть рядом с этой несовершенной, противоречивой, но такой желанной Белкой. И с сыном её готов искать точки соприкосновения. Не бороться и не навязываться в отцы, а быть на одной стороне ради женщины, которую они оба любят. Тем более, что отец у Ильи есть. И, как ни неприятно осознавать, отец хороший. С присутствием которого в жизни парня придётся мириться. А вот с его же нахождением рядом с Юлей Медведев мириться не собирался. И поэтому бесился сейчас, сжимая кулаки и пытаясь унять глухую ярость.

Умом Мирослав понимал, что Суворов сейчас был там, где должен быть. Он поднялся в квартиру сразу после звонка.

- Добрый день. Константин. – Не дожидаясь инициативы от Юли, представился сам и даже первым протянул руку, со сдержанным любопытством окинув взглядом Мирослава. Без назойливости и бесцеремонности, но внимательно и спокойно. Так смотрят на незнакомца, который не представляет угрозы, хотя и является чем-то непривычным, новым в уже знакомой картинке. Так смотрит человек, не видящий перед собой соперника.

- Мирослав. Медведев.

Лицо Кости на миг удивлённо вытянулось.

- Вы? Юлин… Начальник?

Юля бросила смущённый взгляд на Мирослава.

- Да, это Мирослав, и он не только начальник. – Начала она, и Мир уже хотел благодарно обнять свою смелую Белку, но она продолжила. – Мы… Друзья.

В очень далёком детстве Мир смотрел мультик, где кот, гоняясь за мышонком, постоянно получал травмы. Тогда маленькому Миру было очень жалко Тома, который на полной скорости врезался в наковальню и превращался в плоский «блинчик». И хотя он и не знал, каково это – получить по лицу наковальней, дверью или доской для сёрфинга, но сейчас готов был поклясться, что это - то самое чувство. Приплыли, называется. Ну ничего, подруга, как только найдётся пацан, поговорим. В ЗАГСе будешь рассказывать, кто тут друзья, а кто мимокрокодил.

Юля же на дёрнувшийся глаз и сжавшиеся кулаки Мира внимания не обратила. Она уже суетилась вокруг бывшего, расспрашивая подробно, когда и что точно говорил Илья, о чём они договаривались, сколько именно Костя уже стоял во дворе и точно ли сын не мог проскочить мимо или разминуться с отцом. Костя тоже мгновенно включился в обсуждение, не обращая внимания на Мирослава, только после слов про дружбу как-то странно хмыкнул. И всего на миг задержал взгляд на цветах, которые принёс Мир. Ну да, букет оказался не совсем презентабельным – не пережил бурного приветствия, о котором, конечно, Суворов не догадывался. Вёл себя Константин довольно спокойно, хотя сначала и пытался что-то сказать про то, что Юля «опять что-то натворила», но Белка тут же выпустила зубы и напомнила, что взаимные претензии не помогут понять, где Илья. Бывший муж удивлённо посмотрел на Юлю, но обвинять её сразу прекратил, и дальше разговор пошёл более конструктивно.

А вот Медведев похвастаться своим обычным хладнокровием не мог.