А что, так можно было? (СИ)

Юля спустилась вниз, надеясь застать кого-нибудь на кухне и начать уже накрывать стол к ужину. Очень уже хотелось есть, а ещё выяснить у Даны, кто же этот Мир, ну и познакомиться, наконец, с её сводным братом Славой. А потом завалиться на идеально мягкую кровать и уснуть, чтобы закончить этот сумасшедший день и отключиться хоть ненадолго. В гостиной было тихо, только с кухни были слышны шаги и тихое бормотание. Мир крутился между столом, полками и холодильником, доставая и расставляя из термо-пакетов красивые контейнеры с готовой едой явно из какого-то дорогого ресторана, о чём говорил не только умопомрачительный запах, но и эффектная упаковка каждого блюда в изящные коробочки с золотистыми вензелями. Можно было не перекладывать их в другую посуду, потому что и так упаковка выглядела как уже готовая сервировка в едином стиле. Юля усмехнулась – это вам не мятая коробка с пиццей из рук тощего доставщика на велосипеде. Белкина прислонилась боком к стене и любовалась картиной. Причём не столько красивым мужчиной в красивом интерьере. Да, она признавала, что Мир хорош собой. Породистый, спортивный, холёный. Хотя самой Юльке нравились больше мужчины другого типа – более утонченные, не такие широкие и крупные. Скажем так, между Тором и Локи она бы выбрала более изящного и тонкого Хиддлстона, причём не только за внешность, но и за ум и чувство юмора. Но главное, от чего было трудно отвести взгляд – это само явление «мужчина у плиты». Как ловко и быстро он двигается по кухне, как гармонично в неё вписан. Как спокойно и естественно воспринимается в таком привычно «женском» мирке, что было так незнакомо, а от этого ещё привлекательней для Юли, привыкшей, что мужчина себе даже макароны не хочет разогреть сам. Выступление одного «официанта» было прервано самым банальным и неловким образом – от обилия ароматов юлькин живот решил напомнить о себе и громко и задорно заурчал. И, конечно же, Юлька сразу смутилась и даже сделала шаг назад, ожидая недовольного осуждающего взгляда. Но и тут Мир не подвёл – повернулся с добродушной улыбкой, от которой Юле казалось, что здесь ждут именно её, подмигнул и, как-то по-мальчишески махнув рукой в сторону стола, рассмеялся.

- Абсолютно и бесповоротно поддерживаю! Непростительное ожидание! Выбирай место и садись.

- Может, могу чем-то помочь?

- А давай. Вот тут тарелки, здесь вилки, ножи, расставляй. Салфетки, салфетки… А, вот они… Вино ещё надо принести. Мы же выпьем за знакомство?

В четыре руки они быстро расставляли посуду и перебрасывались лёгкими фразами, как будто делали это уже не в первый раз.

- Ну, вот. - Мир выставил на стол фужеры и достал две бутылки вина. - Сейчас мелкие спустятся и будем есть.

- Мелкие? – Удивилась Юля.

- Дана с Серым. Да, я знаю, что по возрасту они постарше, но как-то уже привык, что они для меня как младшие.

Юля только хотела спросить, как давно Мир знаком с Даной и её семьёй и как-то подвести к тому, чтобы как бы между делом выяснить, кем же им приходится сам Мир, что так уверенно хозяйничает в доме. Уже набрала воздуха в лёгкие, и тут же выпустила его, потому что, налетев на Юльку со спины, в кухне возникла Дана и завопила с порога:

- Славка! Медведь ты неуклюжий! Уже Белку нашу к работе привлёк!

Глава 10

Мирослав.

Она была забавная. Кто бы мог подумать, что получив по морде, то есть по лицу, зонтиком, он будет так залипать на той, кто этот зонтик и запустил в полёт. В смешном свитере, как будто связанном из остатков пряжи самых разных цветов, и в племяшкиных тапках-зайцах она не казалась нелепой. Наоборот. У него как-то сразу сложился паззл. Ну, если честно, то не совсем сразу… Сначала успел ощутить руками приятные округлости, потом заглянул в испуганно-ошалевшие глазищи. А потом увидел её уже на свету, растерянную, замёрзшую. И всё. Как будто последняя деталь встала на своё место. Как будто в его доме не хватало именно её – Юлии Белкиной, которая замёрзла и поэтому приехала скорее сюда, греться. И что-то было в ней такое, что её хотелось согреть. И не только от внезапного и коварного холодного дождя в конце июня. Но и от какого-то другого холода. Который был не снаружи и даже не в глазах – в них как раз было столько тепла, что хотелось тянуться к ним как к камину или костру.

Она была хрупкая. Опять же не внешне. Но где-то внутри шли небольшие трещины, края которых царапали и мешали этой маленькой гостье двигаться свободно и легко. Она была непривычной. И вроде вполне обычная женщина, каких вокруг – сотни. Мимо пройдёшь и не заметишь. И, как теперь страшно подумать – упустишь. Но не прошли, столкнулись, и в прямом, и в переносном смысле. И теперь как примагнитились друг к другу. По крайней мере, Мир точно залип и отрицать этого не собирался.