А что, так можно было? (СИ)

- Ты чего в темноте? – Наконец разлепил плотно сжатые губы Мирослав. Он пришёл выяснить, почему в комнате гостьи темно? Юлька изумлённо вскинула голову, чтобы поймать взгляд Медведя.

- Я? Ну… Спать собиралась.

- В джинсах? – Недоверчиво отбил подачу Мирослав.

- Мирослав Андреевич, вы что-то хотели? – Играть в непонимание и оправдываться не было ни сил, ни желания. Хватит, наигралась.

- Юль. – Мирослав взлохматил волосы и провёл по лицу с таким усилием, как будто стирал такую же усталость. – Юляяя. Что это меняет?

- О чём вы, Мирослав Андреевич?

- Вот именно об этом, Юлия... Не знаю твоего отчества. – Медведь явно злился, а Юля, наоборот, ничего уже не чувствовала. Сама накрутила себя, сама же вдруг как отключила любые эмоции.

- Ильинична.

- Хорошо. Юлия Ильинична, что изменилось от наших имён? Ну, хватит дурить, а? Что в твоей голове творится?

- Обещаю, Мирослав Андреевич, больше не дурить. И Вам не нужно беспокоиться о содержимом моей головы. Впредь я буду очень осмотрительна и внимательна к своим словам. Ещё раз простите за моё неподобающее поведение. Этого больше не повторится. Спасибо Вам за гостеприимство. Я бы хотела отдохнуть.

Пока она говорила, лицо Мирослава всё больше каменело и превращалось в равнодушную маску. Маску скучающего, холодного и отстранённого куска мрамора. С таким лицом можно в театре играть стену.

- Я понял. Всё понял. Что ж. Юлия Ильинична, Ваши извинения и благодарность услышаны. Я рад видеть Вас в стенах моего дома. Располагайтесь, отдыхайте. Если что-то будет нужно, говорите. Спокойной Вам ночи.

- Спокойной ночи, - почти неслышно пробормотала Юля и закрыла дверь.

Чёрт, что ж так гадко на душе.

Глава 12

Мирослав.

Чёрт, что ж так гадко на душе? Знал же, что не надо пускать посторонних в свой дом. Теперь и своя берлога уже не кажется крепостью. Если б не Данка с Серёгой, вообще хоть круши всё, что под руку попадётся. Этот тощий хлыщ вчера довёл до того, что Мир чуть ли не сбежал с собственной кухни. Как его там? Данил? Денис? Дмитрий? Как-то на Д… Очень хочется назвать его долбо…жуем. Его восторженный заискивающий взгляд хотелось снять с себя вместе с одеждой. Да чёрт, и с кожей тоже. И эта Светлааааана. Боже, кольцо на пальце есть, замужем, а чуть не задавила его своими дынями. Чёрт его за язык потянул согласиться с Даной, что к нему можно обращаться по имени и на «ты». По имени! А не это гнусаво-томное «Слааааааавочкаа». Вот вроде удивительно – они все ровесники, в одном классе учились. Но почему же Данелия и Юля – совсем девчонки, милые, солнечные. А их одноклассники… Как с ними душно и гадко. И вроде ж нормальные люди. Общались, смеялись, шутки понятные, близкие. Есть такой момент в общении – когда кидаешь фразу и видишь мгновенный отклик, пинг. Общий культурный код. Но почему же с ними не получилось? Мир вспомнил удивлённый взгляд сестры, когда отодвинул от себя тарелку и, сообщив, что устал, ушёл с кухни. И чего сорвался? Ведь привык же общаться с любыми людьми. Видеть их неискренние улыбки и так же неискренне улыбаться в ответ. Вести ничего не значащие беседы. Быть всегда галантным, приветливым, максимально тактичным, безупречно вежливым. Почему же вчера эта привычка дала такой конкретный сбой?