A Court of Light and Melody (ЛП)

Но вместо этого спросила другое. — Как это работает? Твоя магия. Как много ты можешь видеть?

Элейн замолчала, и на мгновение Гвин подумала, что она может вообще не ответить. — Вначале видения приходили ко мне по частям, которые я не могла собрать воедино. Фрагменты, которые не имели никакого смысла. Но потом я стала лучше разбираться в этом и смогла превратить эти кусочки в… картины. И после этого магия стала гораздо сильнее. Чем яснее видение, тем выше цена. — Вздох. — Я могу объяснить тебе, как работают мои видения, не больше, чем ты можешь объяснить мне свою магию Поющей со Светом.

— Но результаты твоих видений… Всегда ли они абсолютны? Ты всегда видишь, что Рисанд улетит? Или ты видела, что он может остаться? Ты сказала, что будущее меняется…

— Тебе интересно, меняются ли мои видения в зависимости от выбора людей, участвующих в них?

Гвин пожала плечами, изображая безразличие. Но ей совершенно необходимо узнать этот ответ. Если она хочет перехитрить Элейн, то ей важно собрать информацию.

И казалось, что Элейн хочет обсудить ее магию. Как будто она целую вечность ждала возможности рассказать кому-нибудь о ней, потому что слова лились из нее рекой. — Я уже сказала, что мои видения похожи на картины. Самый последний случай: Рисанд — предмет картины, которую я нарисовала. Я сосредотачиваюсь на нем, но фон картины может помутнеть. Вот куда я смотрю. Например, Рисанд, намеревающийся встретиться с тобой здесь, и Рисанд, намеревающийся бежать обратно в Весенний двор, выглядит одинаково. Но если я загляну на задний план, то увижу, что он находится в другом месте. — Она поморщилась. — Тебя беспокоит, что ты не сможешь подчинить Верховных Лордов?

Гвин поборола проблеск надежды, грозивший вспыхнуть в ее глазах, и заставила себя взволнованно кивнуть.

Она почти почувствовала себя виноватой, когда Элейн наклонилась вперед и положила руку ей на колено. — Я рассмотрела твою картину, Гвин, и поняла, что твоя сила велика. Каждый твой выбор, который я видела, заканчивался одинаково. Ты заставляешь их преклонить колени. Элейн улыбнулась той же улыбкой, что и в саду во время церемонии мэйтов. Искренней. Доброй. — Верь в себя. Наш план сработает. Мы сможем закончить это без кровопролития.

Гвин боролась с желанием отпрянуть от Элейн. Пнуть ее сапогом прямо в живот.

Продолжай говорить о ней, Гвин…

Кэтрин права. Чем меньше внимания к себе, тем лучше. Даже если Гвин не проявляла особого интереса…

— Что вы с Грейсеном собираетесь делать? С поместьями? С землей, которую вы получите? С вашими жизнями?

Элейн теребила подол своего плаща. — И мое бывшее поместье, и поместье Грейсена станут домом для его людей. Его ближайшее окружение будет жить с нами в поместье Тамлина.

— Вы будете жить в Весеннем Дворе?

— Во Дворе Смертных.

Гвин не могла удержаться от того, чтобы не наклонить голову в любопытстве. — В чем разница между Людскими землями и Двором Смертных?

Элейн выдохнула. — Двор Смертных станет резиденцией правителя людей.

— А правителем станет Грейсен?

— Вместе со мной, — кивнула Элейн.

— Но ты не смертна…

— Я знаю… — Она посмотрела на Гвин так, как смотрят на излишне любопытного младшего брата или сестру. — Я буду действовать как эмиссар смертных. Я — лучший выбор, чтобы говорить от их имени с фейри.

— Ты, фейри, — лучший выбор, чтобы говорить от имени людей?

— Я была одной из…

— Была.

— Гвин, — выдавила из себя Элейн. — Я стараюсь быть вежливой.

Гвин загремела цепями, которыми она была прикована к сиденью повозки. — Может, ты мне лжешь. — Молчание.

Когда Гвин позволила себе подумать об этом, она была ошеломлена. Уровень обмана Элейн: бежать через весь Притиан, чтобы обмануть своих союзников, помочь Грейсену создать армию, похитить единственного человека, который мог сделать противоядие от фебана. Выявить Гвин как оружие и манипулировать ею, загнать ее в лапы Грейсена… Сколько всего ускользнуло из-под носа у всех?

Но с другой стороны… было ли это действительно так удивительно? Из того, что Гвин слышала и узнала, Элейн получала щедрые выплаты, никогда не проявляя недовольства. Что же касается ее амбиций… Гвин мало что знал об Элейн, кроме ее любви к цветам и робкой симпатии к Азриэлю…

Если бы они задавали больше вопросов, если бы они не давали Элейн так много пространства, была бы у нее возможность сделать все это? Или, скорее, почувствовала бы она, что такая возможность есть?

— Мне жаль, что с тобой так поступили, — сказала Гвин. Их взгляды встретились. — Правда. Честно. Я знаю, каково это, когда отнимают часть тебя. Чувствовать, что ты топчешься на месте, когда все остальные говорят, что ты горюешь, или исцеляешься, или выздоравливаешь. — Она покачала головой. — Это изнурительно, и хотя становится легче, это никогда не проходит.

Взгляд Элейн стал нежнее, на лбу появились складки. — Но?

— Нет никаких “но”, — язвительно сказала Гвин. — Как я уже сказала, просто становится легче. И ты можешь видеть будущее, не так ли? Придут более яркие события.

Элейн мрачно кивнула.