А если снова с чистого листа

— Ой, да не напрягайся ты, всё новое — это хорошо забытое старое, а может, и не очень забытое. Сейчас что в основном гонят по ящику? Суды почти по всем каналам, игры, крикливые обсуждения на тему кто, с кем, когда и как это не айяяй, плюс к тому использование на шоу модных научных достижений: ДНК, полиграф. Всех это раздражает, но кто-то продолжает смотреть. Что больше всего раздражает? Истерики в толпе, хотя большей частью те, кто кричат — подсадные утки. Ну так вот, если ты предложишь тот же формат, но с запретом повышать голос — это уже будет оригинально. В общем, изымай из чужого сценария один элемент — и на выходе то новое, что от тебя требуют, — смеялась Альбина.

— А из суда какой элемент изъять? Там судья истерики пресекает.

— А ты судью изыми, — продолжала прикалываться Альбина. — Назови это «Суд общественности» или ещё круче — «Суд толпы».

— А может, «Суд совести»?

— Ну вот, творческая мысль заработала! Но вообще любая работа начинается с определения цели. Вот какая у тебя цель в создании телепрограммы?

— Перед начальством засветиться, — хмуро ответила Света.

— Ну, это понятно. Только ведь начальство у тебя спросит, почему ты считаешь, что это будет интересно публике. И ты ответишь, что обывателю интересно в чужой жизни покопаться. Итак, первая цель — интерес публики. Вторая — практическая польза. То есть выносим на суд публики реальную задачу. Не секс на центральной площади, а конкретная беда человека, для решения которой нужны ресурсы. Людские, денежные, интеллектуальные. Дали правовую консультацию, подобрали медицинское учреждение, собрали волонтёров, чтобы сделать ремонт. Те, кто принял участие в обсуждении, омыли душу сочувствием, а если участие активное: предложили практическую помощь, подсказали, куда обратиться, подтвердили правоту героя передачи, — получили кайф от собственной значимости. А их знакомые подтянутся при обсуждении будущих тем, чтобы посостязаться в крутости. Ну, и третья цель — шкурная. Как это у вас называется, джинса? Депутат обещал помочь и проконтролировать, дорогая клиника согласилась прооперировать бесплатно, юрист засветил личико, банкир согласился оплатить дорожные расходы — всё это реклама. И если их заранее проинформировать об обстоятельствах дела, то это будет соответствующим образом проплачено.

— Как вы циничны!

— Не цинична, а реалистична. Давно на этом свете живу. Главное всё-таки то, что конкретному человеку помогли. Но, конечно, этот человек должен быть кристально чист и абсолютно прав, иначе выйдет этот сюжет телевизионщикам боком. Ладно, не обижайся, если что не так сказала о твоей профессии, но ведь телевидение — дело, в котором все разбираются, как и в кулинарии, воспитании детей, психологии и политике. Это тебе не ракетная техника, где техническое образование нужно.

После работы зашла в Дом печати, потому что Светин телефон был вне сети. Признаться, и любопытно ей было глянуть на телевидение изнутри. Разбередило сердце этот собственный трёп о телевизионных передачах. Захотелось, не оглядываясь на возраст, что-то поменять в профессиональной деятельности, как меняла она несколько раз города, дома и даже семьи. Гена ведь сказал, чтобы искала какую-нибудь спокойную конторскую работу, так почему бы не устроиться не специалистом, а мелким клерком в творческую организацию, чтобы хотя бы издали наблюдать, как работают творцы. Но в телерадиокомпанию она не попала, охранник на входе сказал, что там сейчас только дежурная группа, а все практиканты в конференц-зале, вход в который вот он, рядом. Разочарованная Альбина заглянула в дверь и увидела сдвинутые к стене театральные кресла, хаотично расставленные торговые стеллажи и груды обувных коробок в углу. Несколько мужиков праздно болтались по залу, а две девчонки, одной из которых была Света, мерили туфли.

— Вот ноги моей мечты! — закричал один из мужиков.

Глядел он при этом на Альбину. Ну, не в том она возрасте, чтобы смущаться от сомнительных комплементов. Пожала плечами и уставилась на него, да так, что он сам смутился. Подлетел с расшаркиваниями и представился. Какой-то он менеджер какой-то сомнительной обувной фабрики, а в Энске у них распродажа, под которую арендован этот зал. И нужно ему снять рекламу этой распродажи, а реклама обуви немыслима без красивых ног.

— Вы сами, что ли, рекламу снимаете? — продолжая уничтожать его пренебрежительным взглядом, спросила Альбина.

Он заюлил, что-то пытаясь объяснить. Подлетела Света, защебетала, подошёл и представился директор издательства и тоже что-то прогудел басом. Наверное, мужики решили, что родственница возмущена привлечением Светы в модели. Из их совместного чирикания она поняла следующее: