А я смогу…

– Давай-давай, двигай, шевели ластами, а то мама и до вечера лекарства не получит! – и Павел шустро выскочил за дверь, не дожидаясь пока специальный будильник, замаскированный под футбольный мяч, его собственный подарок горячему Ясеню, обожающему швыряться разными предметами, не шмякнется об дверь. Потом снова заглянул, просунув голову в узкую щель, и поинтересовался:

– А почему именно до четырнадцатого ждёшь?

– Любопытный ты мой! Потому что четырнадцатого октября мы развелись.

– Символично, – кивнул Павел и исчез за дверью. Ясень пошарил рукой по столу в поисках будильника для метания, не нашёл и вздохнул, вспомнив, что тот уже был использован и валяется теперь у двери.

С ощущением, что жизнь, пожалуй, и вправду начинает налаживаться, Сергей вышел на улицу и лицом к лицу столкнулся с крупной девицей. Машинально пробормотав извинения, он отступил в сторону и, чуть изменив направление движения, пошёл к своей машине.

– Яков! – крикнул кто-то за его спиной.

Ясень вздрогнул: за всю жизнь так его умудрился обозвать единственный человек на свете – Анжелика Криволапова, неудавшаяся любовь Олежки Грушина.

– Вот гадство! – шёпотом ругнулся старавшийся не выражаться Ясень и сделал вид, что не услышал. Пока он медлил, не желая общаться с очаровательной Анжеликой, она, ещё раз позвав его, подбежала и с размаху хлопнула сумочкой по спине. Очевидно, это задумывалось как жест кокетства и радости от встречи. Или вообще никак не задумывалось, потому что, насколько помнил прелестную Анжелику Ясень, думать она не любила. Но, так или иначе, получилось неприятно, даже больно. Сергей вздохнул, повернулся и радостно пропел:

– Аурика!

– Я не Аурика, – обиженно надула губки прелестница.

– А я не Яков, – в тон ей пропел Сергей.

– Да я помню! – раскатисто захохотала не Аурика. – Только не помню, как вас на самом деле зовут: Яблоня, Явор?

Поражённый её обширными познаниями флоры родных просторов, Сергей буркнул:

– Ясень, но это для друзей. А вообще-то меня зовут Сергей Николаевич.

– Очень приятно, – присела вдруг в неком подобии книксена крупногабаритная нимфа Анжелика и обрадовала его, – а я теперь тут часто появляться буду!

– Почему это? – от растерянности Ясень забыл о вежливости.

– Потому что мой жених тут работает.

– Жених? Тут? Вы, наверное, ошиблись. У нас олигархов нет. Или он подпольный миллионер?

Анжелика хихикнула и махнула на него наманикюренной ручкой:

– Шутник вы, Сергей Никифорович!

– Николаевич.

– Николаевич, – согласилась она, – я теперь не хочу за олигарха. Я за Васю хочу!

– За Васю?.. Подождите, так вы невеста нашего нового альпиниста Василия Воропаева?

– Ага, – зарделась девица.

– Так он уж точно не миллионер. Как же это вас так угораздило, Анжелика?

– Любовь зла, – трогательно пояснила она и снова зарделась.

– Вы? Влюбились?!

– Да, так вот случайно вышло. И теперь никто мне, кроме Васеньки, не нужен. Ни Груша ваш, ни второй, этот, многодетный отец. Так что я на вас, Сергей Никитич, зла не держу.

– Николаевич. Я рад. И за вас, и за себя, и за Грушу с Колей Осоргиным. Так что вас к нам-то привело?

– Ну как что? Вася теперь здесь работать будет?

– Да, – кивнул Сергей.

– Значит, я должна ознакомиться с обстановкой. Мало ли куда он попадёт! Он у меня такой наивный, такой добрый, беззубый. Любой обидеть сможет. Но я не допущу. Я буду на страже.

– Настороже?

– Ну, да… Именно так, как вы и сказали.

– А как вы на территорию попали? У нас же пропускная система. Абы кто не войдёт.

– А я не абы кто, – засмеялась кокетливо Анжелика Криволапова, – ну сами посмотрите на меня, Сергей Никанорыч, кто ж против меня устоит?

– Николаевич, – машинально пробормотал Ясень, – действительно, никто. – И подумал, что надо дать охранникам по шее за разгильдяйство. Видимо, на лице его что-то отразилось, потому что Анжелика проявила вдруг не замеченную за ней ранее душевную чуткость и сказала:

– Да шучу я, шучу! Никто меня не пропускал. Я через забор перелезла.

– Через забор?! – вытаращил глаза Ясень, с ужасом глядя на крепко сбитую фигуру Анжелики и представляя, как под ней с печальным стоном проседает секция красивого кованого забора с логотипом фирмы, сделанного недавно за сумасшедшие деньги по эскизам Рябинина.

– Ага, – радостно кивнула она, – я раньше прыжками в высоту занималась, так что мне это не сложно было. Разбежалась, подпрыгнула, оперлась – и перемахнула.

Ясень потрясённо молчал.

– Но вообще-то, Сергей Назарович, вам было бы лучше мне пропуск выдать. Вам же хуже будет, если я стану каждый день забор преодолевать. – Усмехнулась она и озорно посмотрела на него. И ему вдруг показалось, что эти её разухабистость, беспардонность, забывчивость и недалёкость – просто нелепая маска, зачем-то нацепленная умной и ироничной женщиной. Но тут она подняла ногу, со вкусом почесала упитанную икру своими кровавыми ногтями, и Ясень решил, что с выводами поторопился.