А я смогу…

Но из-за здорового шумного парня, каким-то немыслимым образом оказавшегося на месте героя, то есть его, Павла, ничего не вышло. Немного порыдав на широкой груди, Ольга, так тщательно, так продуманно подготовленная Павлом к возвращению «рыцаря», ушла в квартиру в сопровождении этого амбала. А прекрасный принц Павел, помаявшись под дверью и попытавшись услышать хоть что-нибудь, злой и расстроенный, вынужден был ретироваться паническим галопом, услышав шаги громилы у самого порога. Снова замерев между пятым и четвёртым этажами, Павел наблюдал за происходящим. Здоровяк вышел с мокрой тряпкой и собрался мыть дверь. Хозяйственный!.. Тьфу! Потом зачем-то сбегал в машину и прибежал с фотоаппаратом, несколько раз зачем-то щёлкнул надпись и снова скрылся в квартире Ольги…

– Это я на всякий случай, – пояснил Сергей. – Могу, кстати, показать.

– Обязательно, – кивнул Иван Николаевич…

…Павел зло сплюнул и побрёл на улицу – ждать развития событий. Его даже не утешило, что у Ольги неизвестный герой пробыл совсем недолго. Стоя в темноте под козырьком соседнего подъезда, Павел с ненавистью смотрел на неспешно выезжающую со двора большую дорогую машину. Приходилось срочно, в авральном порядке придумывать ещё одно действие его прекрасной и продуманной пьесы, которая вдруг неожиданно стала длиннее и запутаннее, чем предполагалось изначально.

Сама Ольга так некстати, не вовремя затеявшая вдруг разговор о расставании, натолкнула его на отличную мысль. Слушая её восторженную оду бывшему мужу и с трудом сдерживая острую, жгучую ненависть к женщине, посмевшей пренебречь им и так осложнившей его жизнь, он, тем не менее, сделал из её слов нужные выводы. Итак, ей нужен герой, защитник, заступник, спаситель. Именно таким он и собирался предстать перед ней накануне. И предстал бы, если бы не шустрый неизвестный здоровяк. Ну что ж, придётся выстроить другую мизансцену. И теперь ему уже никто не помешает! И теперь-то Ольга, эта высокомерная цаца, для которой он оказался недостаточно хорош, будет вынуждена пасть ему на грудь.

Ах как наивен он был! Если бы он знал, если бы только предполагал, как нескладно и неудачно всё выйдет…

Времени на отшлифовку замысла не было. Залив на заправке два литра бензина в пластиковую бутылку и одевшись понеприметнее, Павел приехал к дому Ольги. В подъезде было тихо. Жили здесь в основном одни старики, рано ложившиеся спать, и несколько молодых семей с малыми детьми, режим дня которых тоже не предполагал ночные гулянья. Павел местную публику презирал и искренне не понимал, почему Ольга не переедет из этого сонного клоповника в новый хороший дом. «Мне здесь хорошо и спокойно», – объясняла она. А Павел недоуменно пожимал плечами: бред какой-то.

И вот теперь, поднимаясь по лестнице, он испытывал к этим мелким людишкам с их мелкими делишками что-то вроде благодарности: мирно почивая в своих обывательских кроватках, они не мешали ему делать его важное дело.

Между вторым и третьим этажом Павел, однако, чуть не споткнулся о копошащегося на ступенях Ольгиного соседа. Дядю Колю? Дядю Борю? Тот был в состоянии, метко определённом словами «на бровях». Павел брезгливо обошёл его и подумал, что «встреча» их, если её можно назвать встречей, ничем исполнению его дивной красоты замысла не помешает. А потому, разве что чуть ускорив шаг, отправился вершить их с Ольгой судьбы. Ещё немного, и спасённая им от безвременной кончины благодарная Ольга, застигнутая врасплох, непременно согласится выйти за него замуж. А там… А что там? Порадуем выжившего из ума дядю и мать свадьбой, дождёмся смерти старика и дадим ненужной жене коленом под её, надо признаться, хорошенький задик. И всё! И ничегошеньки его дядюшка, считающий себя таким предусмотрительным, сделать не сможет. А мать? А что мать? Она и слова поперёк ему, Павлу, без поддержки дяди сказать не смеет.

Вдохновлённый столь радужными перспективами, Павел облил светлую дверь Ольгиной квартирки бензином. Сзади раздалось копошение. Вздрогнув, поджигатель обернулся и увидел бессмысленную пьяную улыбку на одутловатом лице соседа.

– Иди спать, я тебе приснился, – насмешливо пропел Павел. Пьяница благостно кивнул и, на удивление ловко попав ключом в замок, исчез за дверью своей квартиры. Павел отошёл на пару шагов назад, чиркнул спичкой и кинул её в сторону двери. Заполыхало мгновенно. Сначала раздался вроде бы удивлённый вздох, и уже через несколько секунд весело горела, источая невыносимую вонь, вся обивка, а также косяки и придверный коврик. Павел собрался было уже звонить, как вдруг сквозь гул огня услышал шаги внизу. Чертыхаясь, он взлетел по ставшему уже привычным пути на пятый этаж и затаился. К Ольгиной квартире подбежал всё тот же давешний амбал, на секунду замер в растерянности, потом сорвал с себя куртку, обмотал ею руку и с диким грохотом забарабанил, громко крича:

– Лёлька!