А моя душа у тебя в руках, на твоей ладошке лежит…

А под праздником ночь, с нею целых два дня!
Этот праздник в единственном роде!
Наконец прекратится возня, суетня,
Наконец завершится мотня, трескотня!
Благодать утвердится в народе.

Мы присядем за стол, мы бокалы нальем,

С оливье, да с нарезкой-колбаской…
И цензурно вполне каждый пьет о своем,
И довольны вдвойне заедаем-жуем,
Кто с опаской, а кто-то с побаской…

С Новым годом! За счастье! Встречаем! Ура!

С Новым годом! Встречаем! Встречаем!
И шутихи гремят во дворе до утра,
И поток угощений, огней и вина
Нескончаем, мой брат, нескончаем!

Но и в вечер такой гаснет чья-то звезда,

Ведь не спит темный горестный вестник…
И крылом осеняет нас чья-то беда,
Чтоб уже не забыли о ней никогда,
Чтобы меньше ходил к нам предвестник…

И шумиха, и пена, огни, шум и гам!..

На минуту мы память разбудем…
Этот год вас забрал, но спокойно пусть вам
Будет в дальних краях, спите с миром вы там…
Мы вас помним, мы вас не забудем!

«последние листки календаря —…»

последние листки календаря —
почетный караул навек убывших
людей, событий в памяти застывших,
безмолвно ждущие явленье января.

чем дальше, тем труднее их считать

бумажки эти, символы заката,
последних дней последние солдаты,
последняя не сдавшаяся рать.

такая суетливая судьба

бегущих дней – частичек нашей сути,
застыла часовыми в этой смуте…
остатки армии – штрафная голытьба.

быть может, это все же благодать:

молчать, смотреть и видеть недостатки,
не дни листать и не считать остатки —
нам впору уж календари считать!

«Вы сегодня извините…»