А может?.. (СИ)

— Мы сами-то не можем разобраться в своих отношениях, хочешь сказать, что за нас это сделает какой-то левый мужик, знающий нас от силы часа два? — усмехнулся Йен. — Слушай, попробуй открутить эту втулку, она у меня что-то туго идёт.

Он протянул Полу ключ, и тот, с непривычки не очень аккуратно попытался отсоединить деталь.

— Осторожно! — воскликнул Смолдер. — Не выдерни внутренний ШРУС, порвёшь пыльник, и тогда без автосервиса точно будет не обойтись. Только тогда ты машину ещё недели три не увидишь.

— Чёрт, — выругался Василевски. — Говорю же, со ШРУСами дело не имел. Спасибо, что сказал.

Несколько минут друзья провели в молчании, но вдруг Пол прервал эту паузу.

— Скажи, ты любишь её? — спросил он, пристально посмотрев на Йена, и даже отвлёкся от работы.

На самом деле, ответ Уэсли знал хорошо — так же, как и своего друга. Этот вопрос он задал для того, чтобы Йен хотя бы на несколько мгновений забыл о своей ненависти.

— Любви бывает недостаточно, бро. Я понял это только сейчас, — с горечью негромко произнёс брюнет. — Да, я по-прежнему люблю её, хотя ещё никогда мне не было так трудно находиться рядом с ней. Потому что без неё ещё хуже. Я могу сказать это даже сейчас, когда я дошёл до такого состояния, когда мне сильно хочется отвесить ей пощёчину. Я безоружен перед этими чувствами. Скорее всего, со временем всё уляжется, через пару дней мы отойдём, утром вновь проснёмся в одной постели. Но мне надоело жить от ссоры до ссоры, постоянно находиться в ожидании перемирия. Мы оба должны измениться для того, чтобы не разрушить всё окончательно, я знаю это. Мы пытались, но я вижу, что мы не можем сделать этого. Если даже у нас это получится, нам не принесёт это счастья. Нина не сможет без кинематографа, а я не сумею жить с постоянным ощущением того, что неволю её.

Йен помолчал немного, а потом задумчиво, несмело добавил:

— Может, нам и не стоило начинать всё сначала…

— Вы слабаки, — проговорил Пол, словно бы не слушая его.

Фраза Уэсли звучала безапелляционно и с презрением. Йен поднял на него взгляд.

— Почему? — с возмущением спросил он.

— Если ты действительно нуждаешься в человеке, то многое отходит на второй план, когда ты понимаешь, что ещё немного — и ты можешь его потерять. Сейчас вы оба рискуете навсегда упустить то, к чему так долго шли и о чём мечтали. Вы готовы сами отказаться от своих отношений, только бы не были попраны ваши собственные желания. Ну разойдётесь вы, найдёшь ты тихую девушку, которая будет смотреть тебе в рот и сидеть дома, готовить тебе обеды. Ты полюбишь её после стольких лет, проведённых с девушкой, которая является её полной противоположностью, но при виде которой у тебя так счастливо блестели глаза? Это большой вопрос. Я знаю тебя, как свои пять пальцев, и, поверь, обычная домохозяйка — это не твой вариант, что бы ты ни говорил по поводу того, что тебе нужна спокойная семейная жизнь. То же самое и с Ниной. Вы уже пытались завести новые отношения, что из этого получилось?

Сомерхолдер вздохнул.

— Вы только причинили боль друг другу и тем людям, которыми так отчаянно пытались друг друга заменить, — сказал Пол. — Глупо будет наступить на те же грабли ещё раз, тем более ты даже сейчас, поссорившись с Ниной вдрызг, без тени сомнения говоришь: «Я люблю её». Может быть, ваши чувства друг к другу для вас сейчас сродни какому-то наказанию. Здорово, когда можешь не задумываясь попрощаться с человеком и навсегда вычеркнуть его из своей жизни, не чувствовать ничего. Но вы другие. И если вы действительно хотите иметь совместное будущее, то у вас не останется другого выбора, кроме как просто побороть свой эгоизм. Или, в конечном итоге, произойдёт что-то, что ясно покажет вам, что вы уже давно стали единым целым. Когда родится ребёнок, вы оба изменитесь. Вам будет уже не до конфликтов и претензий, потому что ему нужна семья, где мама и папа любят не только его, но и друг друга, — друг похлопал Йена по плечу. От того презрительного тона, которым Василевски начал разговор, не осталось и следа: он действительно хотел помочь. — Знаешь… Просто представь, какой станет твоя жизнь без этой девушки. Или вспомни, что ты чувствовал, когда три года на работе пытался улучить момент, чтобы поговорить с ней о каких-то пустяках, а приходя домой, называл любимой другую. Ты готов повторить это всё ради каких-то призрачных ценностей? Только уже без возможности что-либо вернуть.

Йен молчал, не зная, что сказать.

— Подумай об этом, — мягко произнёс Уэсли.

Слова Пола произвели на Сомерхолдера сильное впечатление, хотя он пока был зол на Нину. Удивительно, но к теме их взаимоотношений они больше не возвращались: Василевски дал другу пищу для размышлений, и подумать обо всём он должен был в одиночестве. Йен провёл у Пола несколько часов, пока они ремонтировали его автомобиль, а потом проверяли его, немного поездив по окружности, чтобы убедиться, что звуки под колесом исчезли.