А небо по-прежнему голубое (СИ)

В субботу после завтрака Гермиона вместе с Гарри и Роном направилась на стадион, и там, пожелав друзьям удачи, поднялась на трибуны. К её удивлению, вскоре неподалёку уселись Лаванда и Парвати. В последнее время подружки вели себя не так, как обычно: преимущественно перешёптывались, но явно не сплетничая, а скорее обсуждая вероятность того, что Парвати и её сестру-близняшку Падму заберут домой.

— Папа говорит, что в школе стало опасно, — поделилась Парвати как-то раз в спальне девочек, готовясь ко сну. Ей как раз пришло письмо, послужившее причиной её расстроенного вида. — Родители хотят забрать нас из Хогвартса. Считают, что Дамблдор не может защитить учеников — он сам куда-то постоянно исчезает и к тому же не ладит с Министерством…

Неудивительно, что подружки ведут себя более чем скромно и тихо. Но вдобавок ко всему прочему Лаванда стала оказывать знаки внимания Рону: смеялась над его шутками (даже несмешными), бросала на него долгие взгляды на уроках, а сегодня даже пришла на отборочные. Всё это интересовало и невольно злило Гермиону.

«Что могла Лаванда найти в Роне? Он абсолютно не в её вкусе. Разве что задумала как-то подшутить над ним? Что ж, я этого ей не позволю. У Рона и так проблемы с уверенностью в себе, не хватало ещё, чтобы над ним издевалась эта… вертихвостка».

Лаванда и раньше подшучивала над своими «воздыхателями» и потом долго смеялась над ними вместе с Парвати, обсуждая свои проделки в спальне, причём жестокостью это не считала.

— Должна же я дать им понять, что не заинтересована в их ухаживаниях? — повторяла она с абсолютно невинным видом, после чего подружки снова начинали хихикать.

Нет, над Роном Гермиона так издеваться не позволит.

Смерив перешёптывавшихся девиц сердитым взглядом, староста сосредоточила всё своё внимание на испытаниях. Вратаря Гарри, судя по всему, решил оставить напоследок, и потому претенденты на этот пост шатались по трибунам в ожидании своей очереди — все, кроме Рона, застывшего неподалёку в гордом одиночестве.

Тут внимание Гермионы привлекла фигура, расхаживавшая неподалёку с самым наглым видом. Присмотревшись, девушка узнала ученика: это был Кормак Маклагген, тот самый, что в прошлом году на спор съел дюжину яиц докси. И, конечно же, сейчас метит в вратари. По телосложению он и вправду подходит, стоит признать это. Похоже, у Рона совсем нет шансов…

— Эй, Грейнджер, привет от будущего вратаря! — крикнул Кормак снизу, заметив интерес со стороны Гермионы и неправильно его истолковав. Лаванда и Парвати тут же громко прыснули, а староста мигом отвернулась, принявшись разглядывать силуэт замка.

К счастью, что-то отвлекло Маклаггена, и он отошёл. Гермиона перевела дух, а спустя несколько минут расслышала громкий и нахальный голос Кормака — он решил задирать Рона:

— Прости, Уизли, но у тебя нет шансов, даже если твоя сестричка тебе подыграет. Тут побеждает сильнейший, понимаешь? Ты бы и в прошлый раз в команду не попал, будь я на отборочных. Представишь меня потом своей подружке, а?

«Нет-нет, нельзя ему позволить пройти в команду, пусть даже он и играет отлично», — решила Гермиона, неприязненно глядя на Маклаггена, после слов которого лицо Рона приобрело нежно-салатный оттенок. Не место таким выскочкам в команде.

Принятое решение показалось мисс Грейнджер самым верным в данной ситуации, тем более что она знала, на что способен Рон, будучи «в ударе», и потому, когда настал черёд Маклаггена пробоваться, украдкой шепнула заклинание, заставившее самоуверенного красавчика шарахнуться в противоположную от мяча сторону. Далее всё зависело от способностей Рона, и он не подкачал: неаккуратно, но всё-таки отбил пять мячей из пяти. Гермиона видела, как Кормак о чём-то ожесточённо спорил с Гарри, взявшим Рона в команду, и ещё раз похвалила себя: ни к чему в команде скандалисты. Насколько она помнила, состав, выбранный Оливером Вудом, был сплочённым, все игроки поддерживали друг друга и никто не пытался выставиться. Кормак же наверняка только о себе бы думал. Нет-нет-нет. А Гарри ещё и спасибо потом скажет.

— Так держать, Рон! — крикнула со своего места Лаванда, что заставило Гермиону повернуться к ней.

— Я думала, вы пришли за Маклаггена поболеть, — заметила девушка удивлённо.

— Вовсе нет, — фыркнула Лаванда. — Он полный кретин и неудачник.

— Потому что отшил тебя на прошлом курсе? — хихикнула Парвати, за что получила толчок от подружки.

— Не только поэтому, — сердито буркнула Лаванда. — И вообще, Гермиона, тебе-то какая разница, за кого я болею?

— Абсолютно никакой, — пренебрежительно ответила староста. — Просто удивлена тем, что тебе есть дело до Рона. Насколько я помню, он никогда не был в твоём вкусе.

— А ты всё так же суёшь свой нос в чужие дела, да? — взвилась Лаванда. — Пошли, Парвати. Не могу находиться рядом с этой занудой.

Эта перепалка заставила Гермиону почувствовать себя неуверенно. И зачем она вообще прицепилась к Лаванде? В конце концов, ей ничто не мешало болеть за Рона — он ведь её сокурсник, к тому же на третьем курсе, во время ссоры с Гермионой, Рон неплохо общался с девочками…