А обещали сказку…

Так. Теперь в трактир. По крайней мере, Гриша просто должен быть еще там. Он-то мне все и расскажет.

Трактир уже был закрыт. Изнутри доносились песни постояльцев, гомон и шум; во многих окнах горел свет. Только вот открытых не было. Пришлось лезть на крышу и спускаться по дымоходу. Удовольствие – то еще. Внизу еще и огонь был разожжен. Да что там: когда я, вся черная, ругающаяся, рухнула в котел и с воплями вывалилась вместе с ним на пол таверны… все затихли и уделили мне максимум внимания. А хозяин, утащив на кухню, еще и по шее пытался надавать, разоряясь, что я ему весь суп испортила. Правда, серебряная монетка неплохо заткнула рот, и мне даже дали немного привести себя в порядок, после чего выпустили в зал, вручив ключ от одной из свободных комнат.

Кивнула, еле сдерживаясь, чтоб не выругаться, и как можно более неспешно взошла по лестнице на второй этаж. Приближаясь к снятой еще недавно комнате и стараясь услышать еще хоть что-то, кроме звука врезающегося в ребра сердца.

Вот она.

Дверь чуть приоткрыта, и из-за нее слышны голоса. Но не Вирта, я не слышу Вирта. Сжав кулаки, осторожно прислоняюсь рядом к стене, вслушиваясь и стараясь даже не дышать.

– Повторяю в последний раз. Магия этого мира больше не может терпеть тебя здесь.

Мурз? А он что здесь делает?

– Я без нее не уйду.

– Да она даже до утра не протянет. Посмотри на нее!

Тихое рычание, в котором отчетливо слышна ярость.

– Мир становится все более и более реальным. Она начала создавать его, но теперь у него свои законы, своя магия, свои правила и жизнь. И он чувствует тебя как нечто чужеродное, пойми это. Ты не можешь и дальше оставаться в этой форме. Либо разделяйся обратно, либо…

– Я не уйду.

Тишина. Только сердце колотится в груди как ненормальное.

– …либо уходи вместе с ней…

– ?..

– Что ж, тогда забирай. Вот она. Только… сильно потрепана, но в этом виноват ты один.

– Она должна прийти в себя и согласиться. Только тогда отключение от жизнеобеспечения может помочь ей проснуться.

– Так разбуди.

– Издеваешься? – шипение.

– Нет. Я серьезен. Разбуди.

Пытаюсь заглянуть в щелку, мало что понимая.

Ошарашенно смотрю на лежащую на кровати, залитую кровью по самые ушки, меня и склонившегося над телом и осторожно лечащего жуткие раны Вирта. Кот сидит рядом и нервно дергает хвостом.

Я уже ничего не понимаю.

– Не отзывается. – В голосе эльфа – лед и металл. Я еще никогда не видела Вирта таким. Словно вот-вот сорвется.

– Мне жаль.

– Да ты… – вставая и делая шаг вперед. Кот ощерился, вздыбив шерсть.

Раскрываю дверь, вхожу и смотрю в расширившиеся глаза мужа.

Кот поворачивается, шипит и прыгает ко мне.

Эльф поворачивает голову, очертания фигуры смазываются. И пантеру отбрасывает к окну – она вышибает стекло. Воющее животное падает вниз. По лицу – словно ветром мазнуло. И все.

– Марина.

Сильные, родные объятия, зарывшиеся в волосы пальцы и его теплое дыхание. Я… скучала.

– Что?

На кровати – медленно тает силуэт моей растерзанной тушки.

– Пойдем домой, пожалуйста, – хрипло, сжав руку в кулак и зарываясь лицом в мои волосы. Вторая рука крепко держит за талию, не позволяя даже шевельнуться.

Замираю и упорно молчу, едва сдерживаясь, чтобы не сказать «да». У окна слышен звон падающих на пол стекляшек.

А на подоконнике снова стоит Мурз.

Молча на него смотрим.

– Что ж… похоже, мне снова придется все объяснить.

Кот спрыгивает на пол, что-то шепчет, и окно становится целым. А мелькнувшая на стене противоположного дома белая тварь разочарованно скользит дальше. Меня передергивает.

– О чем? – Вирт удерживает меня в объятиях, даже и не думая отпускать. Кот, лизнув оцарапанную лапу, задумчиво на нас смотрит.

– Она создала этот мир, Вирт.

– Я это уже понял.

– Как и то, что мир начал жить самостоятельно?

– Да.

Я не вмешиваюсь, мне просто уютно в его руках и хорошо при мысли, что меня не бросили и не оставили здесь одну.

– А знаешь, почему он стал так активно оживать? Потому, – не дожидаясь ответа Вирта, – что твоя жена все ближе и ближе к грани, после которой выбраться отсюда уже не сможет. Ее душа становится душой этого мира. И если она его покинет – умрем мы все… Умрет сестра вампира Вирха. Умрут все ее подданные. Исчезну я, фея, все еще ищущая Марину в лесу. Гриша, храпящий в соседней комнате и так и не добравшийся до своих островов. Ты это понимаешь?

Молча смотрю на Мурза.

Снизу раздаются негромкие крики пирующих людей, за окном луна скользит меж туч, заливая все белым неярким светом. Где-то в трубах воет сонный ветер, навевая дрему. Этот мир не может быть нереальным. Он еще более реален, чем я.

– Это стало больше, чем просто фантазией. У людей, эльфов, фей и прочих существ начинает просыпаться своя воля. Жизнь уже идет своим чередом. И только-только начинающий осознавать себя мир совсем не хочет терять ту, кто его создал, ту, которая способна защищать, как никто другой.

– И что со мной станет, если я останусь? Я ведь чуть не погибла недавно…

Кот смотрит на меня так, что осекаюсь. Но отвечает, как ни странно, по-прежнему вежливо: