А потом я попала в историю Золушки

– Марион, я…

– Уходи! – Марион демонстративно подняла вверх кнопку вызова медсестры. – Мне не нужны твои извинения. Хочешь, чтобы я почувствовала себя лучше, верни мне мой первый поцелуй, мою невинность и всё то время, которое я на тебя потратила. Сможешь это сделать?

Ответа не последовало.

– Уходи, ну пожалуйста, – не в силах больше сдерживать рвущиеся наружу слёзы, взмолилась Марион.

Шон в смятении посмотрел на неё, будто решаясь на что-то, а потом понурил голову и вышел из палаты.

Оставшись в одиночестве, Марион перевернулась на живот, уткнулась лицом в подушку и снова разрыдалась. Она понимала, как жестоко поступила, но, тем не менее, если бы у неё появилась возможность забрать свои слова назад, она не смогла бы этого сделать. Ей хотелось остаться в сердце Шона, пусть даже так – постыдным уродливым шрамом.

Когда-нибудь обида и ненависть отпустят её искалеченную душу… Когда-нибудь она снова сможет счастливо улыбаться… Но не теперь. Пока она могла только плакать.

Акт 24 – После бури

Как вести себя с парнем, который тебя отверг? Эми не знала, а потому перед первым после признания спектаклем волновалась так, что не смогла даже грим наложить: для неё это сделала Сэм.

‒ Выше нос, ‒ подбодрила подругу та. ‒ Просто сделай вид, что ничего особенного не произошло, и разговаривай с ним, как обычно.

Эми кивнула, но про себя ответила, что ничего не получится и, увидев Шона, она просто упадёт в обморок.

«И как я буду сегодня играть? ‒ страдала она, понуро волочась за кулисы. ‒ Надо было соврать, что я заболела, и попросить Ханну меня заменить…»

‒ Привет. ‒ Голос Шона за спиной раздался так неожиданно, что Эми подпрыгнула на месте.

‒ П-привет… ‒ Она с трудом повернула одеревеневшую шею, и её глаза ошеломлённо распахнулись. Сказать, что Шон плохо выглядел, ‒ ничего не сказать. Тёмные тени под глазами проступали даже через толстый слой грима, сами глаза были воспалены, а лицо болезненно осунулось.

‒ Что с тобой? ‒ всполошилась Эми, разом позабыв, о чём переживала только что.

‒ Да так… ‒ Шон вымученно улыбнулся. ‒ Не выспался.

«А вдруг он из-за моего признания уснуть не мог? ‒ ёкнуло сердце у Эми, но она тут же успокоила себя: ‒ Да ну, это невозможно. Ему, наверное, каждый день признаются. Стал бы он переживать из-за такого…»

‒ Тебе нужно меньше работать и больше думать о здоровье, ‒ с шутливой строгостью нахмурилась Эми.

‒ Договорились. ‒ Шон выдавил ещё одну улыбку, и Эми отметила, что сегодня он улыбается как никогда фальшиво. Во время прошлого спектакля Шон распахнул ей своё сердце, в сейчас, наоборот, будто закрыл его на замок и обмотал колючей проволокой, сквозь которую было невозможно прорваться.

«Нет, с ним точно что-то случилось», ‒ с тревогой заключила Эми. Шон поймал её взгляд, выдавил ещё одну притворную улыбку и непринуждённо спросил:

‒ Ты уже слышала, что в октябре будут ставить мюзикл по Белоснежке?

Эми кивнула.

‒ Не думала попробоваться на главную роль? Режиссёр говорил, что побоялся брать тебя Золушкой из-за отсутствия опыта, но теперь, мне кажется, твои шансы довольно высоки.

‒ Может, и попробую… ‒ Щёки Эми тронул румянец. ‒ А ты будешь участвовать?

‒ Вряд ли. Сейчас у меня много предложений в кино и на телевидении, на театр в следующем сезоне просто не будет времени…

«Значит, с работой всё в порядке, и он не из-за этого переживает», ‒ мысленно заключила Эми.

‒ А как… ‒ Эми осеклась. Спрашивать о том, как поживает невеста Шона, сразу после того, как он её отверг, было странно.

‒ М-м? ‒ не дождавшись окончания вопроса, озадаченно посмотрел на неё Шон.

‒ Нет, ничего, ‒ покачала головой Эми и ненадолго замолкла. Дойдя до лестницы, ведущей за кулисы, они начали подниматься. Эми шла впереди и не видела, каким грустным взглядом Шон смотрит на её спину.

«Я так люблю тебя, ‒ мысленно обратился к партнёрше он. ‒ Но я не смогу сделать тебя счастливой, поэтому… ‒ Он сглотнул подступивший к горлу ком, ‒ пожалуйста, забудь меня и найди себе достойного парня».

Он остановился и, прикрыв глаза, медленно выдохнул, пытаясь совладать с эмоциями, кричавшими, что он не прав, и надо, наплевав на обещание, данное Марион, признаться Эми.

Когда Шон открыл глаза, Эми уже стояла наверху и вопросительно смотрела на него. Поймав её взгляд, он улыбнулся. Слабо и очень грустно, но на этот раз улыбка была искренней.

‒ Шон… ‒ в глазах Эми плескалась нежность, смешанная с тревогой. ‒ Если тебя что-то беспокоит, ты можешь мне рассказать. Понимаю, что странно говорить такое после того, как я призналась, но я правда уже ни на что не претендую и просто хочу быть твоим другом.

‒ Другом? ‒ с горечью усмехнулся Шон, понимая, что никогда не сможет смотреть на Эми в таком ключе.

Эми кивнула и, мягко улыбнувшись, смущённо спросила:

‒ Ты позволишь мне быть твоим другом?

Натянутые цепи самообладания будто потянули сердце Шона в разные стороны, разрывая на части. Значит, вот так для них с Эми всё и закончится? Просто друзья?..