А потом я проснусь

Вдвоем, не сговариваясь, сворачиваем к черному входу, о котором знают только «свои». Свои — это те, кто лично знаком с Димой Фридманом, владельцем «Гонзо». Там есть небольшая терраса, где иногда по средам мы вместе курим кальян. Качественно «поговорить» у переполненного главного входа нам вряд ли удастся.

— Начинай. Я слушаю. — Сойка резко разворачивается ко мне, едва железная дверь с грохотом захлопывается. Его чрезмерно небрежный тон выдает его с головой. Нервничает.

Я намеренно подхожу к нему достаточно близко, чтобы удерживать зрительный контакт и заодно иметь возможность для удара. Бегать за ним по периметру, пока он будет выкрикивать очередные гадости, не входит в мои планы.

— Я думал, это тебе есть что мне сказать. Для чего ты прицепился к Ярославе? Она хорошая девочка и ничем тебя не задела.

— А чем я ее обидел? — он придурковато пожимает плечами, будто речь действительно идет о банальном недопонимании. — Она даже не поняла, чего ты взвился.

— Для чего дурака включаешь? Она тебе покоя не дает с первой встречи. Ты сам ее в «Гонзо» пригласил. Для чего? Поиздеваться прилюдно? Не догадывался, что я не позволю?

—То есть, ты ее с собой брать не планировал, а хотел втихую в отеле потрахивать, чтобы не стремно перед нами было? — насмешливо скалится Сойка. — И потом командировать обратно? Извини, я сразу не просек.

У меня снова сжимаются кулаки. Нет, про реанимацию дружбы точно можно забыть. Я не люблю быдло, а человек передо мной именно такой и есть. Обозленное хамоватое быдло.

— Ты когда такой сукой стать успел? Неужели за время моего отсутствия? Люди, по твоему, делятся на две категории: с деньгами и без?

— А для тебя с каких пор не так стало, депутатский сынок?

Я закрываю глаза и втягиваю остывающий летний воздух через нос, чтобы успокоиться. Открываю глаза снова. Нет, не успокоился. Видимо прояснить все недомолвки сегодня не выйдет. Ну и хрен с ним.

— С тех пор, как с тобой за одним столом стал сидеть, разве непонятно, малыш? — ласково выговариваю, чтобы наверняка его припечатать. — В нашей компании только ты без денег.

— Пидор, блядь, — разъяренно шипит Сойка и, подавшись вперед всем телом, неловко выбрасывает кулак.

Я этого ждал, можно сказать готовился, поэтому легко уклоняюсь в сторону и, перехватив его плечо, ударяю в пах коленом. Сойка, выпучив глаза, со стоном оседает на землю. Больно, ага. Прием не совсем боксерский и сделан скорее по велению сердца и души.

От скачка адреналина зашкаливает пульс и сбивается дыхание. Членовредительство — это не мое, как и язвительные подъебки. Все, что я сказал или сделал, продиктовано исключительно злостью.

— Послушай, Артем, — говорю я уже медленнее и как можно спокойнее. Не хочу, чтобы он думал, что происходящее доставляет мне удовольствие. — Поезжай домой и хорошо покопайся в себе. Задайся вопросом, в какой момент твоя жизнь свернула не туда, и ты превратился в злого тролля, гадящего друзьям и обижающего девушек. И на случай, если тебя задели мои отношения с Женей — в жизни по-разному бывает, друг. То, что она выбрала не тебя, не повод поливать ее грязью и пытаться подъебать меня. И еще. На количество твоих денег в нашей компании всем плевать, кроме тебя. Подумай об этом.

Судя по тому, что Сойка даже и не думает подниматься, а продолжает держаться обеими руками за пах и скулить, продолжения драки не будет. Подождав еще пару секунд, я разворачиваюсь к входу. Ну и хорошо, что так. Мне, оказывается, не подраться надо было, а просто высказаться.

— Пошел ты на хер, — влетает в закрывающуюся дверь.

Я стискиваю зубы. Придурок. Не оставляет себе ни единого шанса.

19

Несмотря на то, что разговор с Сойкой обошелся малой кровью, вечер не клеился, и спустя полтора часа я предложил Ярославе отвезти ее домой. Горлик с Богданом засобирались в свой излюбленный бар для взрослых, Лелик пересел к Дине. Она его бывшая, с которой их связывают не совсем понятные мне отношения. Как пары, их давно не существует, но она время от времени приходит на тусовки с ним и сидит одна, уставившись в телефон.

— Но все равно хорошо сходили, — говорит Ярослава, пока мы не спеша прогуливаемся по территории отеля. — Хоть вы с твоим другом и поцапались. Мне Лелик и Богдан понравились. Лелик много болтает и шутит, а Богдан наоборот — больше молчит и слушает. Контраст получается.

— Они вдвоем мои самые близкие друзья. Лелика изначально мало кто всерьез воспринимает, но он на деле очень умный парень с высоким эмоциональным интеллектом.

— Высокий эмоциональный интеллект — это что?

Я чувствую небольшую досаду, что выразился именно так, и Ярославе пришлось переспрашивать. Мог бы и попроще сказать. Не зря Лелик шутит, что я часто разговариваю канцеляризмами.

— Это способность считывать эмоции других людей и вести себя соответственно их состоянию, — поясняю я как можно мягче.

— Типа тактичный?

— Типа да, — с улыбкой подтверждаю я.

— Заметно, что ты его очень любишь.

— Любовь это немного другое. С Леликом я дружу.