А у нас на Венере. Фантастическая повесть

Два дня прошло, в школе мы себя просто образцово вели, вот честное слово. Потому что нельзя повода взрослым давать, чтобы они что-то заподозрили. А на третий день сразу же после занятий из школьного центра звоним по коммуникатору немецкому профессору. Точнее, Сенька звонит, а я рядом стою.

– Профессор Шнайдер? Здравствуйте. Это Сеня Дымков.

Профессор, слышно, обрадовался, отвечает:

– О, Сеня, здравствуй! Ви гетс, как у тебя дела? Буквально через час вылетаю на поверхность, папе твоему обязательно привет передам. Чем обязан?

А Сенька и говорит:

– Профессор, а до запуска Вы не могли бы к нам в школьный центр подойти?

– Сеня, времени у меня совсем немного. Может быть, наш разговор подождёт? Вот вернусь из экспедиции, и тогда с удовольствием с тобой пообщаюсь…

– Понимаете, профессор, у Ромы есть пара очень интересных кристаллов с плато Иштар. Ему папа привёз. А у нас из-за них спор вышел. Вы придёте?

Тут профессор спрашивает:

– А что там за кристаллы?

А потом говорит:

– Хорошо, я приду. Только учтите – времени у меня мало.

И отключился. Мы с Сенькой друг на друга поглядели – сработала наживка! Только бы рыбка раньше времени с крючка не соскочила… Надели мы рюкзачки, сказали всем «до свидания», как будто домой идём, ну, ничего особенного не происходит. Вышли из школьного центра в коридор, стоим, ждём. А тут и профессор Шнайдер подходит. В руках – снова две здоровенные плитки шоколада. Он что, шоколадный склад за собой по станции таскает, что ли?

– Гутен таг, здравствуйте, юные планетологи. Это вам, угощайтесь! Ну так что там у вас за кристаллы?

Сенька мне кивает. Я из рюкзака первый кристалл достаю. Этот у меня в коллекции самый, что называется, завалящий. Только даже за такой завалящий любой яйцеголовый из лабораторий в служебном блоке на стенку полезет. У профессора глаза загорелись:

– Разрешите взглянуть? Рома, это тебе папа с поверхности такой привёз? Откуда?

Я отвечаю:

– Кажется, с плато Иштар или где-то рядом.

Профессор кристалл осматривает со всех сторон, в руках вертит.

– Вот безобразие, даже лупы с собой нет… Но какой интересный экземпляр! Ребята, не может быть, чтобы он с плато Иштар был, никогда там таких кристаллов ещё никто не находил. Вот если южнее, на равнине Седны, тогда другое дело… Как жаль, что у меня времени так мало до отлёта, такой образец надо бы в лаборатории с лупой осмотреть, а лучше в микроскоп…

Тут Сенька мне подмигивает, а я говорю:

– Но папа точно говорил, что этот кристалл с плато Иштар! Вы, профессор, не волнуйтесь – давайте Вы пойдёте на площадку к турболифтам, мы Вас проводим, а Вы нам пока по дороге расскажете, почему это такой образец обязательно с равнины Седны должен быть?

А сам волнуюсь, сердце сильно забилось. Сработает или нет?

– Гут. Хорошо, идёмте, ребята.

И пошли мы к турболифтам. Профессор на ходу кристалл то мне суёт под нос, то Сеньке.

– Вот смотрите, киндер, дети то есть. Оттенок у кристалла розоватый – это первый момент, который бросается в глаза. Второй момент – блеск, особенно на сколах. У всех образцов с плато Иштар, которые есть у нас в институте, блеск металлический, а тут явно маслянистый. Если кристаллографией заниматься много лет, на такие вещи обращаешь внимание сразу же. У вас просто опыта ещё не хватает…

Идём мимо поста охраны. Охранник, гляжу, оторвался от планшета своего, посмотрел на нас, и снова в планшет уткнулся. А что тут такого? Идёт взрослый дяденька с двумя мальчиками, что-то им объясняет, они его слушают, разиня рты. Ничего особенного. Чудаки эти взрослые – когда видят ребёнка одного, сразу начинается: «мальчик, ты что тут делаешь?», «мальчик, ты чей?», «поворачивай назад, детям одним сюда нельзя». А когда ты с кем-то из взрослых – так другие взрослые нас, можно сказать, вообще не замечают… Доходим до площадки, встаём, ждём, когда турболифт приедет. Профессор Шнайдер и говорит:

– Чудесный образец, просто замечательный. Но пора мне на пусковую, друзья мои.

Сенька мне снова подмигивает. Я и спрашиваю:

– Хорошо, профессор. А тогда вот про этот образец что Вы скажете?

И достаю из рюкзака другой кристалл. Этот покозырнее первого будет, даже если ничего в планетологии не соображаешь, сразу видно. Профессора как током ударило:

– Майн готт! Эс ист толль! Вундербар! Рома, и часто тебе папа такие образцы с поверхности приносит? Это же просто феноменально!

Подъезжает турболифт, мы вместе с профессором туда заходим. Профессор даже по сторонам не глядит, глаза от кристалла не может отвести. Только рассказывает.

– Как жаль, что мы не в лаборатории! К сожалению, не могу сказать, какие примеси могут придать кристаллу такой цвет! Только не говорите мне, что и этот образец привезли с плато Иштар, я в такое никогда не поверю! Унмёглихь, невозможно!

Сенька и говорит:

– А Вы обратите внимание, профессор, если на этот кристалл с одной стороны посмотреть, он темнеет, а если вот так повернуть – совсем прозрачный.