А в остальном, прекрасная маркиза…

Враки! Начала врать мужу, перекинулась на себя. Если женщина говорит, что хотела бы пригасить свою неземную красоту, поверить ей может только шизофреник. Или врач-психиатр, он же пропишет лекарства от умопомешательства.

Опускаю малозначащие подробности – как выходили из ресторана, договаривались, когда завтра встречаемся для осмотра территории, как мы с Игорем брели до гостиницы. Скажу только, что мне удалось блокировать его попытки целоваться под луной и в романтической тени скелетов старых яхт.

Гостиничный номер Игоря был на первом этаже. Мой – на втором. Подходя к своей двери, он похлопал меня ниже спины:

– Прими душ, детка! Через пятнадцать минут я – у тебя!

Открыл номер и скрылся за дверью.

Будто и не было моих отказов, просьб, уговоров! Помойся и жди! Привередливые нынче пошли удавы, хотят чистенькими кроликами питаться.

Я стояла у окна в номере, смотрела на темный залив. Воды не было видно, она только угадывалась – холодная и зловещая. Наверное, с таким настроением, как у меня, идут в бой – в состоянии отчаянной храбрости, помешанной на страхе и ужасе, чувствуя азарт сражения и внутренние вопли здравого смысла: что ты затеяла? беги, спасайся, пока не поздно!

Игорь пришел с бутылкой шампанского и двумя гранеными стаканами, за которые извинился:

– Фужеров в этой дыре не достать.

Он плюхнулся в кресло и стал отвинчивать проволоку с горлышка бутылки.

– Игорь, что ты от меня хочешь?

– Опять? – сморщился он.

– Скажи! – потребовала я.

Он перечислил пять или шесть глаголов, из которых два были нецензурными, и все они обозначали – вступить в интимную близость.

– И ты не принимаешь во внимание, что я этого не желаю?

– Не принимаю, детка! Шампанское, наверное, паленое, – раскачивал он пробку, – не открывается. – Ты меня еще благодарить наутро будешь, – самодовольно пообещал Игорь.

– Сомневаюсь, – ответила я и стала расстегивать верхние пуговички кофты.

Игорь решил, что я стриптиз устраиваю. Оставил бутылку, откинулся в кресле, глаза его похотливо заблестели, рот растянулся в скабрезной улыбке…

Когда я достала диктофончик, Игорь несколько секунд смотрел на него с тем же выражением лица – как на предмет изощренных утех из сексшопа.

Потом спросил, наблюдая, как я перематываю пленку:

– Что это?

– Слушай, – я нажала на кнопку воспроизведения.

Компроматной записи набралось минут на пять. Слушать ее было противно до спазма желудка. Это в кино профессионально записанный звук прослушки разогревает сюжет. В жизни совершенно по-другому. Речь не очень внятна, посторонние шумы – какие-то потрескивания, шуршание (моего белья?), гул.

И растущее отвращение, будто через уши вам впрыскивают содержимое выгребной ямы.

Моя подруга, наняв к ребенку няню, тайно поставила видеокамеру. Когда они с мужем просматривали пленку, мою подругу стошнило. И не потому, что няня плохо обращалась с малышом, а потому, что тайно подсматривать оказалось дико отвратительно.

Когда запись окончилась, Игорь брезгливо спросил:

– Зачем ты это сделала?

Усилием воли я подавила в себе желание извиниться, покаяться в шпионских действиях. Я не имела права раскисать и поддаваться эмоциям! Ринулась в бой:

– А ТЫ зачем меня третируешь? Сто раз, русским языком просила – не трогай меня! Но ты глух к моим мольбам. Плевал на мои страдания с высокой колокольни! Тебе хочется мною овладеть, как высоту взять. Перепрыгнешь и пойдешь дальше. Завоеватель, конкистадор, мачо! Бессовестный! Как моя жизнь покорежится – тебе дела нет. Победители к жертвам равнодушны. Как славно себя потешить и в компании похвастаться: скольких баб я завалил, ни одна не ускользнула!

– Тише! Всю гостиницу разбудишь.

Начав говорить нормальным голосом, я постепенно повышала тон и уже почти орала. Меня несло на волне гнева. Но ведь праведного!

– А пусть проснутся и придут, посмотрят на тебя! Благородного человека! Который пользуется властью и принуждает к сексу подчиненную. Герой! Забыл мне намекнуть, что зарплату повысишь. Или не собирался? Привык за так? За милость к низшим? За так, конечно, выгоднее.

– Надя! Я прошу тебя…

– Не проси! Не дам! Я не дворовая девка, не крепостная, а ты не помещик! Пусть ты – удав, но я – не кролик!

– При чем здесь животные?

– При том! Прекрасно понимаешь, как мне нужна работа в твоей фирме! Не можешь не понимать! И пользуешься! Ведь это то же самое, что накинуть женщине петлю на шею и потом изнасиловать ее. Ты настоящий насильник!

В этот момент раздалось «ба-ба-х!». Выстрелила пробка в бутылке шампанского. Точно подтвердила мои слова. От неожиданности я взвизгнула, а Игорь приподпрыгнул в кресле. Фонтан шипучего напитка окатил его с головы до ног.

– Черт! – выругался Игорь.

– Знак свыше. Получил?

Игорь вытирался носовым платком, а я взяла в руки приготовленные распечатки из Уголовного кодекса.

Меня потряхивало от возбуждения. Теперь я знаю: главное – ввязаться в бой, рвануть в атаку, а потом наступит состояние, когда тебе сам черт не брат и море по колено.