А в Ростове снова дожди

Но, как не крути, а Филипп оказался благороднее, чем он предполагал. Жаль только, что ту, от благосклонности которой зависела его семейная жизнь, только что увезла разъяренная мать.

– Знаешь, босс, возьми-ка ты на эту неделю больничный. – Сочувственно посматривал в его сторону Никита. – Клиенты ни за что не подпишут документы, если увидят твое разбитое лицо. Хоть бы до свадьбы зажило, что ли.

– Я подумаю об этом. После того, как высплюсь. – Пообещал Владимир и нетвердой походкой побрел в сторону припаркованного такси.

Глава 31

Девятнадцатое октября. Вика безбожно прогуливала занятия в магистратуре. Сама мысль о том, что придется извиняться перед Ириной Викторовной, была ей противна. Но Юлия считала по-другому.

– Я думаю, гордыня – очень плохое качество, моя дорогая, – заявила она дочери. – Но у тебя еще есть немного времени, чтобы собраться с духом. Ирина Викторовна совсем не так плоха, как кажется.

– Я так не считаю, – все обидные слова, которые говорились в ее адрес на занятиях, о том, какая она никчемная и глупая, никуда не делись. Они жили в душе, подмывая и разрушая самооценку.

– Ладно, – примирительно вздохнула мать. – Тогда давай поедем в торговый центр. Открылись выставки пальто. Твоему старому пальто уже два года. Купим новое. И я что-нибудь себе посмотрю. Давно хотела жилетку из норки.

– Как тебе угодно, – Вике совсем не нужно было пальто. Но оставаться в своей комнате, читать сообщения от Вовы и плакать она устала. Он умолял ее вернуться. Просил прощения, и разрешения приехать в Таганрог. На поток его душевных излияний она ответила лишь однажды, твердым словом: «Нет». В тот момент ей казалось, у нее уже закончились слезы и всхлипывания. Но он написал, что все равно будет ждать, когда она сменит гнев на милость.

Мать же уверенно отметала все возможности предстоящего замужества дочери. Она уже построила план ее жизни на ближайшие пять лет, убеждая сосредоточиться на учебе и карьере.

– Вика, ну скажи мне, почему Рита оказалась такой умницей? Она увела у тебя из-под носа прекрасного жениха, и теперь кондитерская фабрика будет принадлежать ей и ее детям! А ты со своими чувствами осталась у разбитого корыта! – когда они сели в машину и та двинулась в сторону торгового центра, не выдержала мать.

– Я не хочу об этом говорить.

Вика отвернулась к окну. В глазах было сухо, но желудок скрутило тугой пружиной. Казалось, еще немного, и ее стошнит.

– Мне жаль, что ты наступила на те же грабли, что и я. Но Владимир Ветров всегда принадлежал только одной женщине. К сожалению, это не ты.

Слова матери резали сердце, словно острый нож.

– Если не прекратишь, я выйду из машины и вернусь домой, – едва слышно произнесла Вика.

– Ну что ты, в самом деле? – Юлия посмотрела на нее мгновение, качнула головой и уставилась на трассу.

В торговом центре долго мерили верхнюю одежду. Вике ничего не нравилось. Ее подташнивало от стойкого запаха новых вещей. Но мать вцепилась в алое полушерстяное длинное пальто, и убеждала дочь, что красный цвет прекрасно освежает и подойдет для золотой осени.

– Оно ужасное! – передергивала плечами Вика. – Бесформенное, и воняет шерстью! Как мокрая Люси после дождя! Его придется сдать в химчистку! Я не хочу, чтобы от меня воняло мокрой собакой!

– Да ничем оно не воняет! – мать взяла рукав пальто и поднесла к носу. – Обычный запах новой вещи…

Вика так и не поняла, как это произошло. Но в следующий момент ее стошнило, прямо на пол в примерочной. Она дико испугалась, закашлялась.

Юлия выхватила из своей сумки влажные салфетки и бутылку с водой. Трясущимися руками всунула их дочери.

– Мне нужно в туалет, – Вика едва успела скинуть с себя обновку, которую на счастье не успела испачкать, и бросилась бежать по торговому центру. Слава Богу, в туалете оказалась не занята комната матери и ребенка.

Ее тошнило снова и снова. При одной мысли о красном пальто желудок жалобно сжимался, и ее начинало выворачивать наизнанку.

«Да что со мной такое?» – в отчаянии полоская рот холодной водой, не могла понять Вика.

Потом вроде стало легче. Она постояла еще немного, побаиваясь нового приступа тошноты. Через пару минут решилась выйти.

Мать ждала ее возле стены. В глазах плескалось дикое отчаяние.

– Не понимаю, как это произошло. Я ведь не ела ничего с самого утра, – растерянно развела руками девушка.

– Кажется, я знаю, – сокрушенно произнесла Юлия. – Поехали домой, Вика. Надо срочно сделать тест на беременность.

– Что? – Вика сглотнула. По спине, разрастаясь и парализуя, пополз липкий страх. – Нет, нет. Это просто нервы! – тут же бросилась она убеждать мать.

Но Юлия лишь обреченно покачала головой и направилась в сторону аптеки.

…Тест оказался положительным. Мать бегала по дому, истерично кричала, плакала. Вика, пораженная тем, что это происходит с ней, сидела в своей комнате на кровати и не смела пошевелиться. Сказать, что она была в шоке, значит, не сказать почти ничего. Она не могла ни есть, ни пить. Сердце жгло болью. Как это произошло? Ей всегда казалось, такое могло случиться с кем угодно, но не с ней.