Аашмеди. Скрижали. Скрижаль 1. Бегство с Нибиру

Сидя у костра, Аскар размышлял о страшной судьбе непутевого Расада, и все думал, а смог бы он поступить так же с братом своей старшей жены, пусть и сводным. Тут его размышления прервал душераздирающий крик. Это шум шел откуда-то оттуда, с того конца становища. И среди этих криков, явственно слышалось: «Уттуку!!!» Крики прекратились, так же быстро, как и начались, и вскоре были слышны только заклинания и молитвы пленников. Не на шутку перепуганные разбойники, стояли как вкопанные, боясь пошевелиться. А потом началось страшное. Из ниоткуда, появилось какое-то ужасное, поросшее звериной шерстью человекоподобное существо, со страшным кривым оружием в руках, казалось отлитым в самой гуще преисподней. И исторгнув из нутра нечеловеческий визг, отсвечиваясь бликами костров, являя все безобразие преисподней, оно взмахнув своим бесовским оружием, забрало с собой голову надсмотрщика, по несчастью стоявшего у самого края, унося вместе с ней пропащую душу.

– Это Расад, Расад! Спаси нас боги! – В ужасе закричал старый дядюшка Одашо, но и остальные уже поняли, что это обиженный дух шурина их предводителя пришел за новыми душами, и дрожащие столпились вокруг Аскара, который покрикивая на них за то, что они верят во всякие сказки, все еще пытался сохранять самообладание.

А ужас продолжался. Тут и там, возникала тень существа, взмахивавшего своей беспощадной косищей, снося голову очередному воину и исчезая во тьме ночи, с бесовским хохотом унося душу несчастной жертвы. У Аскара, попытавшегося призвать к порядку, опустились руки, он, умевший подчинить себе воинов в неравных битвах, знавший как заставить драться трусов в смертельной схватке, ничего не мог сделать с суеверным страхом. Воины перепуганные до смерти, в своих беспомощных попытках убить или прогнать потустороннее существо, походили на рыб, барахтающихся в рыбацком садке. Кто-то от страха неуклюже тыкал, в то место, где только что стоял нечистый дух, размахивая, стараясь не допустить уттуку до себя, а кто-то бесцельно пускал стрелы в пустоту мглистой ночи. Вскоре из десятка его людей, охранявших становище, остались только они с дядюшкой Одашо, который ползал, зарываясь в песок, все причитая и призывая всех богов и духов сразу, о спасении себя и своей души, и дрожащим голосом молил дух о прощении за то, что посмел называть его непутевым и глупым. Дух же приближался к нему. О боже!!! Он был о двух головах: с головой со звериным оскалом и изорванной человечьей…!!! Больше, один из самых лихих воинов и безжалостных убийц Аш-Шу, не мог думать ничего, но замерев от ужаса, упал и не мог подняться. А Одашо все ползал и просил о прощении, повторяя, как он при жизни любил и уважал Расада и что всегда считал его законным их вождем. Не имея мочи шевельнуться и сходив под себя, Аскар еще видел, как уттуку даже не взглянув на старика, прошел прямо к замеревшим от страха пленникам…. Но это было последнее, что он осмыслил в жизни; пришел в себя он другим человеком.

3. Пробуждение.

Аш-Шу чуть не плакал: куча трупов, глупый старик и головорез, впавший в младенчество, вот все, что он нашел по прибытии в свое становище. И это после неудачного набега, и этого случая со старухой.

«Аскааар!!!» – Кричал он в отчаянии про себя, но оставаясь спокойным на виду. – «Я вырву твой блудливый уд, и скормлю им твоих дочек! Аскаар, я заставлю тебя смотреть, как ими развлекаются твои рабы! Аскаар, верни то, что украл!»…

– Господин. – С беспокойством обратился, подошедший к нему подручный.

– Говори. – Разрешил Аш-Шу.

– У трупов нет голов. А это подтверждает… – Тут, разбойник, осекшись на играющие желваки и раздувшиеся ноздри вожака, замялся.

– Договаривай.

– Я хотел просто сказать…, что… что.... Что старик, эээ, что старику наверно из-за этого всюду мерещится уттуку. – Предвидя неблагоприятный для себя исход, попытался выкрутиться неосторожный подручный.

– Безмозглый старикашка! – Выругался Аш-Шу к облегчению подручного, понявшего, что уловка прошла.

– А что Аскар, еще не заговорил? Не пришел в себя?

– Боюсь, и не придет.

– Да вы, хоть пытали его?! Допрашивали?!

– И допрашивали и пытали. Да что толку?!

– Что значит – что толку?!

– Он ничего не помнит и никого не узнает.

– Что-нибудь еще?

– Стыдно сказать.

– Говори.

– Похоже на то, будто он титьку просит.

– Что ты мелешь?! Какую титьку???!!

– Он похоже, окончательно спятил. Ребята не знают, что с ним делать, он все плачет и ходит под себя.

Пустынник сплюнул с отвращением. И это его лучший боец, которого он другим ставил в пример, чьим именем пугали детей чужаки, и называли своих сородичи. Жаль, что он не может такого казнить, его люди полны предрассудков. Это обычно полезно для управления, но как же это порой мешает.

– Когда соберешься, забери его с собой, пусть его жены и дочери сами о нем пекутся.

– Что, стоишь?! – Видя, что подручный, что-то ждет, спросил Аш-Шу.

– Они попросят его долю.

– Доолюю?! – Снова раздул ноздри пустынник. – Пусть скажут спасибо, что я не сдеру с них их никчемные шкуры!