Абхорсен

– Я здорово влип, да? – спросил Ник. Голос его дрожал. Он упрямо глядел вниз, не поднимая головы и пряча лицо, и старался дышать как можно ровнее, чередуя вдохи и выдохи.

– Да, – подтвердила Лираэль. – Но Сэмет, и я, и… наши друзья… сделаем все, чтобы спасти тебя.

– Но ты не веришь, что у вас получится, – тихо проговорил Ник. – Эта… штуковина… внутри меня. Что она такое?

– Я не знаю. Но это частица великого древнего зла, и ты помогаешь ему обрести свободу, чтобы сеять хаос и разрушение.

Ник медленно кивнул. Затем поднял голову и встретился взглядом с Лираэль.

– Я словно во сне, – просто сказал он. – Большей частью я сам не знаю, сплю я или бодрствую. Минуты не проходит, как уже все забываю… И ни о чем не в состоянии думать, кроме как о полуша…

Юноша умолк. В глазах его отразился страх, он потянулся к Лираэль. Девушка сжала его левую руку, но меча не отложила. Если тварь внутри его одержит верх и не отпустит ее, придется отрубить себе кисть.

– Все в порядке, в порядке, в порядке, – повторял про себя Ник, раскачиваясь взад и вперед. – Я его контролирую. Объясни, что я должен делать.

– Ты должен продолжать бороться, бороться изо всех сил, – наставляла Лираэль, сама не зная, что к этому прибавить. – Если мы не сумеем удержать тебя рядом, то, когда придет время, ты должен будешь сделать все, что сможешь, чтобы остановить… остановить зло. Обещай мне!

– Обещаю, – простонал Ник сквозь зубы. – Слово Сэйра. Я остановлю его, обязательно! Лираэль, пожалуйста, поговори со мной. Мне необходимо отвлечься, не думать постоянно о… – Расскажи мне… расскажи… а где родилась ты?

– На леднике Клэйр. – Лираэль заметно нервничала. Ник все крепче стискивал ей пальцы, и девушке это очень не нравилось. – В родильной палате госпиталя. Некоторые Клэйры рожают у себя в комнате, но в большинстве своем мы… то есть они… предпочитают родильные палаты, потому что там народу полным-полно, а всем вместе куда веселее…

– А твои родители?.. – выдохнул Ник. Он задрожал крупной дрожью и заговорил быстро и сбивчиво. – Расскажи мне о них. Про моих-то и рассказывать нечего. Отец – неудавшийся политик, хотя энтузиазмом так и брызжет! Вот его старший брат преуспел куда больше. Мама вечно на светских раутах и приемах и слишком много пьет. А как так вышло, что ты – тетя Сэмета? Чтобы ты приходилась сестрой Оселку или Сабриэль – у меня это просто в голове не укладывается. Я с ними знаком. Они же совсем старые – гораздо старше тебя. Им, наверное, уже под сорок… Говори со мной, прошу тебя, говори…

– Я – сестра Сабриэль, – объяснила Лираэль, и слова эти прозвучали ужасно странно для нее самой. – Сестра Сабриэль. Но от другой матери. Ее… и мой отец… был… гм… с моей матерью совсем недолго, он погиб. Я только недавно узнала, кто он. Моя мать… мама ушла, когда мне исполнилось пять. Так что я ведать не ведала, что мой отец – Абхорсен… Ох нет!

– Абхорсен! – прокричал Ник. Тело его забилось в конвульсиях, кожа еще сильнее похолодела. Лираэль поспешно выдернула свою руку и отодвинулась как можно дальше, проклиная себя за то, что произнесла вслух «Абхорсен», когда Ник и без того с трудом удерживался на самой грани. Разумеется, роковое слово тут же пробудило внутри его Свободную магию.

Из ноздрей и рта юноши клубами повалил белый дым. Ник отчаянно пытался заговорить; в горле у него вспыхивали белые искры. Он беззвучно задвигал губами – наружу вырывался только дым, – и Лираэль потребовалась секунда-другая, чтобы понять, что тот хочет сказать.

«Боги!» Или быть может: «Беги!»

Глава двенадцатая. Разрушитель в Николасе

В первое мгновение Лираэль замешкалась, не понимая, как лучше поступить: просто спрыгнуть за борт и удирать без оглядки или взяться за колокольцы. В конце концов она извлекла на свет Ранну и Саранет, что само по себе оказалось непросто с мечом на коленях.

Ник не двигался, но белый дым выплескивался из него неторопливыми, осторожными струйками, что тянулись туда и сюда и словно жили собственной жизнью. Вместе с ними накатила тошнотворная вонь Свободной магии. У Лираэль защипало в носу, а к горлу подступила желчь.

Не мешкая, Лираэль позвонила в оба колокольца, вложив всю свою волю в резкий приказ, обращенный к фигуре перед нею и к клубящемуся дыму.

«Спи!» – твердила про себя Лираэль, все ее тело напряглось в попытке сконцентрировать силу двух колокольцев. Девушка чувствовала колыбельную Ранны и принуждение Саранета: гулким эхом разнеслись они над водой. Вместе они окутали Николаса магией и звуком, снова погружая в сон духа-паразита Свободной магии внутри его.

Или… не погружая. На глазах у девушки белый дым лишь чуть качнулся назад, а колокольцы накалились докрасна, засияли странным алым отсветом, и голоса их утратили былую чистоту и звонкость. Ник резко сел, его незрячие глаза закатились – и Разрушитель заговорил его устами.

Его слова обрушились на Лираэль подобно могучему удару; костный мозг словно расплавился, а уши невыносимо заныли.