Абхорсен

Дюжий боцман прокричал последние слова, уже выбираясь из люка, и с лязгом захлопнул за собою дверцу.

Эхо этого лязга еще гуляло по маяку, когда Керрик услышал первые крики – где-то внизу, во внутреннем дворе. Еще крики, еще… душераздирающий вопль и невнятный шум и гам; визг, ор и звон стали.

Трясущимися руками Керрик вскрыл ящик с ракетами и выдернул одну. Пусковая установка крепилась на перилах балкона, но, притом что на учениях старшина проделывал это сотни раз, сейчас ему никак не удавалось зарядить ракету. А когда наконец все получилось, он дернул за спусковой шнур слишком рано, и ракета взвилась в небо, опалив ему руки.

Всхлипнув от боли и страха, Керрик достал из ящика еще одну ракету. Над его головой с небес опадали огненные цветы, ярко алея на фоне облака.

Даже не подумав выждать условленные три минуты, Керрик запустил следующую ракету, а потом еще одну.

Он все еще выстреливал ракету за ракетой, когда в люк протиснулись мертвые подручные. К тому времени туман объял весь маяк, только Керрик с его ракетами и маячная комната возвышались над сырой текучей беле сой пеленою. Плотный туман казался твердой землей – он обманывал взор так убедительно, что, когда мертвая тварь, расколотив стеклянную дверь, протянула к Керрику хищные лапы (пальцев отчего-то было больше, чем нужно, и из каждого торчало по искривленной окровавленной косточке), тот ни на минуту не задумался. Старшина прыгнул – и в первые мгновения ему показалось, будто пелена тумана и в самом деле поддерживает его. Он сделал шаг, другой, побежал, истерически хохоча, но при этом все равно падал, камнем падал вниз. Мертвые подручные смотрели ему вслед, зная: эта крохотная искорка жизни вот-вот погаснет.

Но Керриг погиб не напрасно. Красные ракеты заметили на юге и на востоке. А в маячной комнате пришел в себя лейтенант Дру и, пошатываясь, поднялся на ноги в ту самую минуту, как Керрик упал с башни. Дру увидел мертвых и в порыве вдохновения рванул за рычаг, высвобождающий боёк ударника и подаваемое под давлением масло.

На вершине маяка вспыхнул свет – свет, тысячекратно умноженный самыми лучшими линзами, выточенными стекольщиками Корвира. Луч ударил в обе стороны, взяв «в клещи» мертвых на балконе. Те завизжали, прикрывая гниющие глаза. Молодой офицер в отчаянии перевел заводной механизм в нейтральное положение и налег на ворот, чтобы луч начал вращаться по кругу. Именно на это ворот и был рассчитан, на случай если все механические устройства откажут, но приводить его в движение предполагалось не в одиночку.

Отчаяние и страх придали лейтенанту сил. Слепящий белый луч со всей силы ударил по мертвым. Вреда он не причинил, но мертвые ненавидели свет и поневоле отступили тем же путем, что и Керрик, то есть назад, в туман. В отличие от Керрика, они уцелели при падении, пусть тела их и пострадали. Мертвые медленно поднялись с земли и на студенистых искалеченных ногах принялись снова карабкаться вверх по бесконечным лестницам. Ведь там теплилась такая вкусная жизнь, а про докучный свет мертвые уже забыли.

Ник проснулся под раскаты грома и вспышки молний. Как оно часто случалось в последнее время, юноша был сбит с толку, голова у него кружилась. Он чувствовал, как под ним раскачивается земля; ему потребовалась секунда, чтобы осознать: его несут на носилках. Два силача, взявшись один впереди, другой сзади, мерно шагали вперед, таща свою ношу. С виду – самые обычные, нормальные люди. А вовсе не прокаженные с раскопа, которых Хедж называл ночной бригадой.

– Где мы? – спросил Ник. Голос его звучал хрипло, во рту ощущался привкус крови. Ник осторожно облизнул губы. Так и есть: кровь корочкой запеклась на губах. – Я хочу пить.

– Хозяин! – крикнул один из носильщиков. – Он проснулся!

Ник попытался сесть, но сил не было. В вышине над собою он видел только грозовые тучи и молнии, что били в какую-то точку впереди. Полушария! Ник сразу же все вспомнил. Необходимо убедиться, что полушария в целости и сохранности!

– Полушария! – заорал он. Горло пронзила боль.

– С ними все в порядке, – послышался знакомый голос, и над Ником, откуда ни возьмись, навис Хедж. А он ведь стал выше, безотчетно подумал Ник. А еще – тоньше. Вроде как вытянулся в длину, точно ириска, которую вырывают друг у друга двое детишек. И если прежде он был лысоват, то теперь волос у него словно поприбавилось. Или это тень облепила его чело?

Ник зажмурился. Где он? Как он сюда попал? Мысли путались. Вероятно, он все еще болен, причем расхворался серьезнее, чем прежде, иначе почему его несут на носилках?

– Где мы? – слабо повторил Ник. Он снова открыл глаза, но Хеджа не увидел – хотя голос его раздавался где-то совсем рядом.

– Мы переходим на ту сторону Стены, – отозвался Хедж, рассмеявшись неприятным смехом. Ник тоже расхохотался – сам не понимая почему и, более того, не в силах остановиться, пока в конце концов не задохнулся и не закашлялся.