Абхорсен

Ник придирчиво осмотрел себя с ног до головы. И впервые поразился и ужаснулся тому, как он исхудал… да еще этот огромный лиловый синяк на левой стороне груди… Рубашка превратилась в лохмотья, брюки – в таком же плачевном состоянии, на тощей талии их поддерживал даже не ремень, а кусок просмоленной веревки. Карманы продрались, нижнего белья не было вообще.

Но отвороты на брюках никуда не делись. Ник ощупал их правой рукой, проверяя, выдержат ли. Тонкая шерсть заметно поистерлась в сравнении с тем, как выглядела еще несколько недель назад, но казалась достаточно крепкой.

Задыхаясь от напряжения, Ник подтянул ногу как можно ближе к обломку ветряной флейты, оттянул отворот и второй рукой пододвинул деревяшку к нему. Первая попытка оказалась неудачной, вторая тоже, но наконец получилось: кусочек дерева провалился в отворот. Юноша тотчас же позабыл, что такое он делает, – но вот, спустя несколько секунд, отворот хлопнул по ноге. Лодыжку пронзила резкая боль – ну да ничего, терпеть можно.

Нику очень не хотелось смотреть на полушария, но он все равно смотрел не отрываясь. Первое уже лежало на причале. Вокруг кишмя кишели люди, привязывая новые буксировочные канаты и отвязывая те, с помощью которых груз спустили на берег. Среди тех, что хватались за концы веревок, готовясь волочить полушарие по земле, юноша заметил немало рабочих ночной бригады. Выглядели они лучше своих собратьев, однако все равно гнили заживо под своими синими шляпами и платками.

«Нет, – подумал Ник, едва деревянный амулет снова стукнул его по лодыжке. – Это не несчастные прокаженные, это мертвые твари, трупы, наделенные подобием жизни волей Хеджа». Близкое соседство полушарий или непрестанно вспыхивающие молнии, похоже, не доставляли им ровным счетом никаких неудобств – в отличие от обычных, живых людей.

Точно отозвавшись на мысленный призыв, в отсвете последней молнии рядом с полушарием внезапно объявился Хедж. И снова Ник поразился чудовищному облику некроманта, ведь раньше он выглядел совсем иначе! Теперь по черепу его скользили тени, вплетаясь в языки пламени, полыхающие в глазницах, а с пальцев срывались вязкие алые сгустки огня.

Некромант дошел до носа каботажного судна и что-то прокричал. Рабочие кинулись исполнять приказ, хотя почти все они были либо ранены, либо больны. Они отшвартовались, подняли парус, и суденышко отошло от причала. Второе, тяжело нагруженное, тут же двинулось к берегу.

Хедж, не сводя глаз с судна, воздел над головой руки. И заговорил. От этих резких, хрипло звучащих слов воздух вокруг пошел рябью и содрогнулась земля. Простирая руку в сторону залива, некромант воззвал снова, и жестикуляция его оставила в воздухе алый огненный след.

Над заливом заклубился туман. Тонкие белые щупальца, закручиваясь спиралями, тянулись все выше и выше, таща за собою более плотные шлейфы белесого марева. Хедж взмахнул рукой направо и налево, и щупальца расползлись вбок, вытягивая из воды все больше тумана, что неспешно воздвигался стеной по всей длине залива. Растекаясь в обе стороны, он волной катился еще и вперед, к пристани и к лесопилке, захлестывал долину и холмы за нею.

Хедж захлопал в ладоши и обернулся. Взгляд его упал на Ника; тот тотчас же потупился и схватился за грудь.

Юноша отчетливо слышал приближение некроманта: каблуки его громко стучали по деревянному настилу.

– Полушария, – забормотал Ник быстро, едва шаги стихли рядом с ним. – Полушария надо… мы должны…

– Все идет лучше некуда, – сообщил Хедж. – Я вызвал морской туман, который никому не удастся развеять, даже если у кого-то из наших врагов достанет умения попытаться. Ждать ли мне новых указаний, Повелитель?

Ник почувствовал, как в груди у него что-то встрепенулось. Вроде как паническое сердцебиение, только сильнее, и страшнее, и омерзительнее. Юноша задохнулся от боли и упал вперед, ничком, руки его заскребли по деревянным доскам, царапая дерево и обламывая ногти.

Хедж дождался окончания приступа. Ник лежал, тяжело дыша, не в состоянии вымолвить ни слова, ожидая, что вот-вот потеряет сознание и тварь внутри его пробудится. Но этого не произошло, и спустя несколько минут Хедж ушел.

Ник перекатился на спину и какое-то время наблюдал, как туман расползается по небу, застилая грозовые тучи – но не молнии. «Подсвеченное электрическими разрядами белое марево – зрелище воистину невиданное», – подумал он, непроизвольно отмечая про себя такой любопытный феномен.

При этом сознанием его владела мысль куда более важная. Необходимо было любой ценой помешать Хеджу воспользоваться «Молниевым питомником».

Глава двадцатая. Начало конца

Уже занимался рассвет, когда моторы грузовиков снова закашлялись, захлебнулись и окончательно заглохли. Лейтенант Тиндалл выругался: его красный химический карандаш вильнул в сторону, и точка на карте превратилась в линию, которая в итоге была переправлена на крест. Крест нарисовался на плотном переплетении контурных линий, обозначивших спуск в Форвель, широкую долину, отделенную от залива Форвин и лесопилки длинной невысокой грядой.