Абхорсен

– Да, – кивнул Тим. – Но он очень плох. Он меня-то с трудом узнал. Ник вряд ли сумеет сделать хоть что-нибудь. У него из носа белый дым идет…

У Сэма упало сердце. От Лираэль он знал: белый дым – это признак того, что Разрушитель одерживает верх. Последняя слабая надежда на то, что Нику удастся спастись, развеялась. Его друг обречен.

– Что тут можно сделать? – спросил Сэм. – Есть ли способы вывести из строя «Молниевый питомник»?

– В каждой из девяти трансформаторных будок есть по рубильнику, разрывающему электрическую цепь, – прошептал Тим. – Если бы удалось проникнуть в будки… Но я не знаю, сколько цепей на самом деле используется. Или… или еще можно перерезать провода, подсоединенные к громоотводам. Здесь тысяча один громоотвод, а поскольку в них бьют молнии… здесь понадобится специальное оборудование.

Последних слов Тима Сэм уже не услышал. Все его мысли о горестной участи Ника и о «Молниевом питомнике» разом развеялись; накатил стылый холод, заледенив даже волосы на затылке. Сэм вскинул голову и оттолкнул Тима с дороги. Первая волна мертвых надвинулась совсем близко, и все рассуждения о том, чтобы сделать что-нибудь с трансформаторными будками, носили чисто умозрительный характер.

– Они идут! – закричал Сэм и вспрыгнул на камень, одновременно устанавливая связь с Хартией и готовя уничтожающие и разрушающие заклинания. Юноша сам удивился, как легко ему это удалось. Ветер по-прежнему дул с запада, и на таком расстоянии от Стены магия обычно давалась с трудом. Но Сэм живо чувствовал Хартию – так же отчетливо и осязаемо, как в Древнем королевстве, хотя сейчас она каким-то непостижимым образом находилась внутри его столь же, сколь и снаружи.

– Готовьсь! – проорал Грин, и приказ его повторили сержанты и капралы в кольце солдат, обступивших застывшую фигуру Лираэль. – Запомните, никто и ничто не должно пробиться к Абхорсену! Никто и ничто!

«К Абхорсену». Сэм на мгновение зажмурился, унимая боль. Не время сокрушаться, не время вообще задумываться о том, что родителей его в этом мире больше нет. Мертвые подручные неуклюже спускались по склону, ускоряя шаг: они уже почуяли впереди Жизнь.

Сэм составил заклинание и быстро огляделся по сторонам. Лучники вложили стрелы в тетивы; каждого прикрывали двое вооруженных штыками солдат. Грин и Тиндалл стояли рядом с Сэмом, готовые воспользоваться магией Хартии. В нескольких шагах от них застыла Лираэль; солдаты заградили ее надежным кольцом.

Но где же Моггет? Белый котик точно сквозь землю провалился.

Глава двадцать третья. Латаль-Выродок

Пятые Врата представляли собою водопад наоборот, скорее водовзлет, а не водопад. Река наталкивалась на невидимую стену и продолжала течь по ней вверх. Темная лента тропы, пересекающая Пятый Предел, заканчивалась на некотором расстоянии от этого водовзлета, и между ними зиял провал. Лираэль с Псиной смотрели вверх от конца тропы; к горлу подступала тошнота. Это зрелище просто сбивало с толку: вода поднималась снизу вверх там, где должна бы падать. К счастью, уже на небольшой высоте контуры утрачивали резкость, и поток тонул в серой размытой дымке. И все равно не оставляло неприятное ощущение, что нормальная сила тяжести здесь не действует и Лираэль вот-вот тоже упадет вверх.

Это чувство подкреплялось сознанием, что именно это и произойдет, как только она произнесет заклинание Свободной магии, позволяющее пройти сквозь Пятые Врата. Здесь не было ни лестницы, ни тропы – заклинание просто сделает так, что водовзлет не забросит вас слишком далеко.

– Возьмись-ка за мой ошейник, хозяюшка, – велела Псина, глядя на взлетающую воду. – Иначе заклинание на меня не подействует.

Лираэль убрала меч в ножны и ухватилась за собачий ошейник; пальцы ее ощущали знакомое, уютное тепло знаков Хартии, из которых он состоял. Едва рука протиснулась глубже, накатило странное ощущение дежавю: как будто Лираэль узнала эти знаки откуда-то еще, причем относительно недавно, а не благодаря тому, что уже тысячу раз бралась за песий ошейник. Но времени додумать эту мысль до конца не было.

Крепко держась за Псину, Лираэль произнесла слова, необходимые для подъема по водовзлету, и снова Свободная магия обожгла ей нос и рот. Чего доброго, она вообще голос потеряет, но, по крайней мере, анцельстьеррская простуда вроде бы вылечилась. Впрочем, может быть, настоящее тело, там, в Жизни, до сих пор простужено. Девушка еще не разобралась толком, как происходящее в Смерти способно сказаться на ней в Жизни. Но разумеется, если она погибнет в Смерти, ее тело в Жизни тоже умрет.

Заклинание сработало не сразу, и Лираэль уже подумывала, не произнести ли его снова. И тут над поверхностью водовзлета, словно невиданное, тонкое и широкое щупальце, взметнулась струя. Судорожно подергиваясь и удлиняясь, щупальце протянулось через провал в лентообразной тропе и обвилось вокруг Лираэль и Псины, точно гигантское одеяло, не соприкасаясь с ними. И заскользило вверх по водовзлету со скоростью вертикального потока, увлекая за собою и Лираэль, и тесно прильнувшую к ней Псину.