Абонент доступен

Напротив подъезда моего дома раскинулся пустырь. От глаз прохожих его защищал ряд старых гаражей. Когда-то тут кипела жизнь, и я помнила, что здесь собиралась местная шоферня, чтобы за починкой своих авто послушать музыку, а то и пожарить шашлыки или накатить пивка – некая удаленность гаражной застройки от жилых домов вполне позволяла играть с огнем. Но со временем гаражный «островок» опустел. Оставшиеся без присмотра металлические коробки проржавели, краска на них облезла. Продуваемые со всех сторон ветрами, они давно были никому не нужны. Даже бомжи предпочитали тут не селиться – отсюда постоянно шел запах отхожего места.

– Осторожнее, – предупредил Кирьянов, беря меня под руку. – Не затопчи. Слышь, Елисеев, – крикнул он, – эксперты тут всё прощупали?

– Да вроде бы, – отозвался от подъезда невидимый Елисеев. – Сейчас из морга приедут.

– Лады, – ответил подполковник и повернулся ко мне: – Слышала? Скоро из морга приедут. Времени в обрез.

– Я поняла, Вов.

– Но ты все равно не затопчи, – повторил Кирьянов.

Мы обогнули крайний гараж. Я тут же на чем-то поскользнулась. Это была черная банановая кожура.

– Светает, – заметил Кирьянов. – Давай-ка поторопимся. Скоро собачники появятся, а вместе с ними всякие интересующиеся.

– Думаю, за вами давно наблюдают из окон, – сказала я. – Вы же со своими по-исками свидетелей весь дом на ноги подняли.

Тело лежало неподалеку от забора, отгораживающего пустырь от улицы. Розовая жилетка и белые джинсы в утренних сумерках смотрелись все так же нелепо, но уже не выглядели столь празднично, как несколько часов назад, потому что были покрыты грязными разводами и пятнами крови. Лица у девушки не было. Вместо него я увидела багрово-черную комковатую массу, которую покрывала свернувшаяся кровь.

Рядом с телом находились два полицейских, старательно отводившие взгляды от охраняемого объекта. Обоим было не больше двадцати лет.

– «Академики», – буркнул подполковник. – Неженки. Ничего, пусть привыкают.

Увидев нас, студенты юридической академии оживились. Один даже попытался отдать Кирьянову честь.

– Отставить, – беззлобно отозвался тот.

Ребятки замялись. Кирьянов сдвинул брови, нарочно придав себе суровый вид.

– Это, – указал он на меня пальцем, – возможный свидетель. Может быть нам полезен. Вы бы покурили минуток несколько, пока будет проходить опознание, – предложил он. – В сторонке. Вон там, возле дорожки.

Курсанты неуверенно, а потом уже более смело припустили в сторону, по пути стараясь не затоптать следы.

– Как по минному полю идут, – посмотрел им вслед Кирьянов. – Красавцы. Давай, Татьяна, по-быстрому.

Мы сделали несколько шагов и остановились неподалеку от тела.

– Узнаешь ее? – тихо спросил Кирьянов.

Сомнений не было – передо мной был труп той самой девушки, которая талантливо разожгла ссору из-за якобы «убитого» мобильника.

– Да.

– Это с ней ты воевала? – уточнил Кирьянов.

– С ней.

– Точно?

Я повернулась к нему:

– Сомневаешься?

– Нет, ну мало ли, – проговорил он.

– Никаких «мало ли», – перебила я. – Ее одежду я отлично запомнила. И успела рассмотреть ее. Это она.

Кирьянов кивнул. И за то спасибо.

Руки девушки были разбросаны в разные стороны. Они были пусты. Под ногами виднелись глубокие борозды.

– Она сопротивлялась, – машинально произнесла я. – Видишь эти полосы на земле? Их больше нигде нет. Она боролась, пока была в сознании. И следы крови рядом. Ее убивали прямо на этом месте.

– Я все это уже понял.

– Я осмотрю тело, – решила я.

Кирьянов бросил взгляд в сторону моего дома.

– Поторопись, – напомнил он.

Я присела на корточки. Отогнула края розовой жилетки, проверила карманы на джинсах, но ничего в них не обнаружила. Задние карманы тоже оказались пусты.

– При ней точно не было ничего найдено?

– Я бы знал, потому что эксперты уже все, что можно, осмотрели, – ответил Кирьянов.

– У нее был мобильный телефон. Возможно, с поврежденным корпусом или трещиной на экране. Самый обычный с виду смартфон, и она не дала его рассмотреть, хоть и сделала вид, что предоставила мне такую возможность. И он был без футляра, это важно. И еще, Вов. При ней могла находиться упаковка мятной жевательной резинки.

– Эксперты ничего не нашли, – сказал Кирьянов. – Ни рядом, ни в карманах. Мятная жвачка, говоришь? Не банановая? Не какая-то там еще?

– Я чувствовала запах именно мятной жвачки, – объяснила я. – В какой-то момент девушка подошла ко мне вплотную, и он ощущался очень четко. Надо осмотреть путь от дома до пустыря.

– И что тебе даст эта жвачка? – не понял Кирьянов.

– Можно будет определить ее ДНК, если понадобится. Когда ты перестал быть внимательным к деталям?

– К таким-то? – усмехнулся Кирьянов. – Прости, Тань, но я сейчас думаю совсем не об этом.

Лицо девушки было разбито практически вдребезги. Через рваные фрагменты кожи виднелись осколки сломанных лицевых костей и зубов. Останься она в живых, никакая пластическая операция ей бы не помогла.

– Орудие преступления не нашли? – обернулась я к Кирьянову.

– Нет. Обшарили все, что можно.

– По ту сторону забора смотрели? – кивнула я на бетонное ограждение, за которым шумела трасса.