Абонент доступен

Открыв первый видеофайл, я не сразу поняла, что происходит на экране. Какая-то не очень хорошего качества любительская видеосъемка. На экране я увидела ту, труп которой обнаружили возле моего дома. Идет быстро, спешит. А потом я узнала себя. Девушка ускоряет шаг и налетает на меня со всего размаха. Я оборачиваюсь. Девушка приседает на корточки, поднимает с земли телефон. Видеозапись была практически «безголосой» – нас снимали издалека, и камера плохо ловила звуки. Мы сцепились прямо под фонарем, и меня было очень хорошо видно. А вот девчонка старалась держаться к камере спиной, словно скрывала свое лицо.

Но в какой-то момент звук ее голоса все же попал на запись. Это произошло тогда, когда она перешла на крик.

Я прислушалась. На записи остались и другие звуки – те, которые окружали оператора. В частности, звук его дыхания я с трудом, но различила. И шорохи, которые он издавал, покачивая камеру в попытке поймать удачный ракурс. И гулкая тишина в те моменты, когда он весь уходил в съемочный процесс.

Видео оборвалось.

Помедлив, я кликнула мышкой на второй файл. На экране появились два человека. Мужчина и женщина. Они подошли к двум полицейским, которые вскоре отошли в сторону. Перебросившись парой слов с мужчиной, женщина опустилась на колени, склонилась над чем-то. Мужчина не уходил, стоял рядом. Иногда жестикулировал, видимо, отвечая на какие-то вопросы. Женщина поднялась на ноги, отряхнулась. Оба неспешным шагом проследовали в сторону. Остановились. Диалог между ними не прерывался ни на минуту. Мужчина постоянно оглядывался по сторонам. Вскоре женщина ушла, и он, что-то сказав полицейским, быстрым шагом стал удаляться в сторону ближайшего жилого дома.

Мужчину и женщину я прекрасно знала. Это были подполковник Кирьянов и его боевая подруга Татьяна Иванова.

И снова давящая на уши тишина, во время которой производилась съемка. Как будто оператор находился в какой-то капсуле.

– Посмотрела? – спросил подполковник. – Или не получилось?

Я вздрогнула от звука его голоса. Слишком глубоко погрузилась в процесс просмотра, забыв о том, что прижимаю плечом к уху мобильный телефон.

Разумеется, мне срочно нужны были объяснения.

– Что это такое? – спросила я.

– Триллер, – объяснил Кирьянов. – И весьма неплохой. Прислали на официальный адрес управления, с пометкой «Для Кирьянова». Секретарь сразу распределила на мой рабочий адрес. Никто ничего не заподозрил, у нас такое часто происходит – ответы на различные запросы прилетают постоянно и могут быть адресованы любому сотруднику. Оба видео прислали час назад.

– Ты никому это не показывал?

Вопрос был излишним. Кирьянов вряд ли стал бы доносить до руководства какие-то сведения, не проверив источник. В данном случае сделать это было невозможно – скорее всего письмо пришло с неизвестного адреса.

– Не показывал, – подтвердил он мою догадку. – И не собираюсь. Адрес отправителя уже проверил, он временный. Удобная штука, согласись? Создал себе такой адресок, сбросил с него информацию, а через несколько минут адрес самоликвидируется, и всё. Главное, что ты при этом остаешься анонимом. Так сказать, кинул дерьмо на вентилятор, а сам остался в белом.

– Удобно, – подтвердила я его слова. – Но кто-то хотел, чтобы эти клипы увидел именно ты.

– Или ты. На видео мы вместе. Возможно, это послание для тебя, – хмуро заметил Кирьянов. – Кто-то в курсе, что я занимаюсь этим убийством. Письмо пришло совсем недавно. Отправитель точно знал, что мне будет интересно взглянуть на то, как ты «убивала» эту истеричку. Второй файл, где мы с тобой осматриваем труп, скорее всего предупреждающий. Мол, смотри, начальник, а мы знаем, что ты нарушаешь служебные обязанности. Гаденыш… Меня подставить хотят, что ли? Они хоть знают, на кого замахнулись?

Он смачно выругался. Я послушно ждала, пока он успокоится. Матерился Кирьянов редко, но если уж подобное происходило, то выглядело это феерично.

– Осталось дождаться, когда начнут шантажировать, – предположила я. – Пока что тот, кто заснял все это, выжидает. Возможно, наблюдает за твоей реакцией. Ждет ответного шага. Иначе видео уже было бы у твоего руководства.

– И какой шаг я должен предпринять?

– А ты как думаешь?

– А я думаю, что вишу на волоске, – тихо сказал он. – Мне нужно время, чтобы со всем этим разобраться.

Помочь ему я не могла, поскольку сама мало что понимала.

– Ты там живешь, ты знаешь эти места, Татьяна. Откуда велась съемка в обоих случаях, не подскажешь?

Я попыталась вспомнить. Нашу ссору с убитой снимали от пустыря. Съемка велась, вероятнее всего, из машины, следы которой мы с Кирьяновым обнаружили неподалеку от тела убитой. А на втором видео нас пасли из другого места. Но где именно находился тогда оператор, я не могла сообразить. Похоже, что в моем доме. Ничего себе.

– Попробую проверить, – сказала я. – Догадки в данном случае ничего не стоят.

Но Кирьянову эта идея показалась неудачной.