Абсолют в моём сердце

И мы оба воюем с собственными желаниями, так старательно, что даже окружающая тишина звенит…

— Неужели ты не понимаешь, мы не можем!!! — он буквально выжимает из себя эти слова, произносит их срывающимся голосом, охрипшим от переживаний и усилий сдерживаться…

— Почему? — шепчу.

— Потому что!!! — и это не крик, это шёпот, но такой, словно его душа кричит.

— Почему?

— Ты думаешь, мне всё это легко даётся? Я делаю всё, абсолютно всё, что в моих силах! Ты понимаешь это или нет? Да я из кожи вон лезу, порой, чтобы только всё было так, как нужно! Как правильно!

— А может нам не надо так, как правильно? — я и сама не знаю, какой смысл вкладываю в эти слова, они вылетают сами собой, как естественное продолжение нашего мучительного диалога.

А в душе у меня буря… Безумно хочется рыдать, но, как ни странно, вопиющий идиотизм ситуации почему-то придаёт сил, открывает для меня неизвестный ранее источник энергии, используя которую я достойно внимаю, не всхлипывая и не рыдая. Но слёзы катятся по вискам огромными каплями обиды.

Эштон резко раскрывает молнию спальника со своей стороны, и я даже не пытаюсь его останавливать, потому что знаю — это бесполезно, он скорее будет мокнуть под дождём, нежели согласится находиться со мной в месте, более похожем на ложе, нежели на убежище.

Но я и в этом ошибаюсь. Он возвращается, не сразу, а выждав время, достаточное, чтобы окончательно остыть, снова ложится рядом, но каким-то чудесным образом умудряется ни разу меня не коснуться, ни одного.

Во мне рождается жгучее желание как можно быстрее вернуться домой, скрыться в своей спальне от всех этих выворачивающих душу событий, и только в этот момент я вспоминаю о том, что забыла выключить геолокатор… И вот теперь мне становится по-настоящему страшно!

Утром мы молчим и избегаем взглядов друг друга. Я понятия не имею, что у него на уме, о чём его мысли, а сама снова и снова переживаю произошедшее ночью и… впервые привыкаю к мысли, что мы действительно потерялись, отрезаны от мира, и никто нас не ищет. Наверное, и даже, скорее всего, я стала бы сходить с ума от страха, паниковать, истерить, если бы мой глупый одержимый мозг не был занят более важными для него мыслями: меня не отпускало внезапное понимание того, что Эштон может и не любит, но, по крайней мере, уж точно хочет меня физически. И сильно…

День начался с солнца, хорошая погода вернулась так же неожиданно, как и сбежала прошлой ночью. Мы передвигаемся быстро: частично по причине опустевших запасов воды и еды, но большей частью заряженные отрицательной энергией ночной ссоры.

Если то, что случилось, можно, конечно, назвать ссорой.

На очередном привале Эштон, который снова вот уже час как тащит мой рюкзак, внезапно и без лишних церемоний открывает его и начинает нервно копаться: вылетают два моих увесистых учебника по фармакологии, туфли на каблуке, косметичка, опять косметичка и ещё раз косметичка.

И всё это без единого звука. Эштон долго трёт переносицу, но своих соображений на мой счёт вслух не высказывает. А я молчу: знаю, что накосячила. Учебники точно не стоило с собой брать!

К концу дня мы, замученные, уставшие, грязные всё-таки выходим на дорогу и ещё через час добираемся до горного отеля.

Эштон удивляется, что за нами не прислали поисковую группу, на что мой брат ему отвечает:

— Так у Сони же навигатор, заряженный всеми подробными картами и нашим маршрутом в том числе. Я сам загружал! Извини брат, я не думал, что ты можешь заблудиться с таким-то устройством!

У Эштона на лице недоумение:

— Он разрядился!

— Я проверял его как раз перед тем, как она в туалет пошла! — брат бросает в мой адрес странноватый взгляд, который порождает во мне некоторые подозрения…

Эштон нервно выдыхает сквозь стиснутые зубы, закатывает глаза, потом резко переключается на меня. Смотрит какое-то время, и в этом взгляде собрана вся ненависть истории человечества.

Я не успеваю опомниться, как Эштон резко выхватывает мой рюкзак, быстро находит телефон и удерживает кнопку включения. Брат выпучивает на меня глаза, мол: «Попались!», воздух вокруг нас звенит от напряжения, но телефон не включается…

— Сколько он держит? — внезапный вопрос от разъярённого, всегда холодного Эштона.

— Семь дней! — гордо заявляет брательник. — Усиленная батарея!

— Тогда почему мёртвый?! — Эштон понимает, что его дурят, но не может сообразить, где именно.

— Это ж высота, горы, брат! Геолокатор всё время в напряжении, надо было его выключать, а Сонька не сообразила…

— Да, я об этом как-то не подумала! — подпеваю.

Эштон заметно расслабляется.

— Однако странно, разрядить полную зарядку за полчаса даже геосистемы не способны!

— Да глюк какой-то, наверное! — тут же находится Лёшка. — Это ж яблочная продукция, от неё только и жди сюрпризов! Говорил я тебе, Сонь, бери лучше Блэкбери! — незаметно подмигивает.

— Как вернёмся, сразу же поменяю: после такой подставы яблоку больше нет доверия! — рапортую.

Не знаю, поверил ли предмет моего воздыхания, но тему эту больше не поднимал.

Глава 25. Эротические сны