Абсолют в моём сердце

Это сделает как всегда исполненный уверенности в собственной неподражаемости голос Лурдес, даже несмотря на то, что её рот почти до отказа забит утренним сэндвичем:

— У Маюми вчера вечером поднялась температура — видно подхватила заразу от тебя. Отец прислал вертолёт за ней, мы думали и тебя отправить, но Эштон сказал, что ты не хочешь, а необходимости нет… И это: можно я буду спать с тобой на нормальной кровати, раз ты уже здорова?

— Можно, — великодушно соглашаюсь. — А Эштон где?

— А Эштон на озере вместе со всеми, оставил меня дежурить по тебе…

— Ага, смотрю, ты как раз этим и занимаешься!

— Ну, Софи! Перестань! Мы же обе прекрасно знаем, что наш «доктор» никогда бы не ушёл развлекаться, зная, что твоя жизнь под угрозой, а раз уж тебе ничто не угрожает… — хитро прищуривается, — то я тоже иду купаться!

Вечером того же дня обнаруживаю Эштона в общей комнате за подозрительным занятием — он собирает свой рюкзак.

— В лес идёте? С Алёшей?

— Нет, я домой еду, — отвечает совершенно спокойным тоном.

— Почему? — этот вопрос вырвался из меня прежде, чем я успела сформулировать его в своей голове.

— Потому что Маюми заболела, да и в любом случае моё место рядом с ней.

Я больно кусаю нижнюю губу, чтобы не плакать. Держусь изо всех сил, потому что нужно же ещё попрощаться как минимум, и если я открою рот, будучи в таком состоянии, то ему всё сразу же станет ясно! Насчёт меня…

«Можно подумать, до сих пор было не ясно!» — говорит кто-то внутри меня.

Может и так, но как же тогда мне забыть ту ночь в лесу? Мы ведь целовались и не как школьники! И по поводу сна эротического: я всё также не уверена, что это был сон!

Но Эштон смотрит на моё лицо так открыто, без малейшей доли смущения, что я понимаю: не было никакой эротики между нами.

Но лес был. И были поцелуи! Много поцелуев! И ещё он трогал мою грудь — это уж точно мне не приснилось! Может, он всё-таки что-то чувствует?

И если это так, то пока он не женился на Маюми, ещё не поздно… Не поздно что-нибудь предпринять!

Глава 26. Катастрофа

Jason Van Wyk — Stay

В конце августа Эштон и Маюми переселяются в свою квартиру в даунтауне Сиэтла. У меня теперь тоже есть собственное просторное кондо, всего в пяти минутах от них — отец подарил на двадцатилетие. День Рождения мой мы всё-таки отпраздновали хорошо: родители прилетели, навезли подарков и хорошего настроения. Как ни странно, так сильно огорчивший меня отъезд Эштона принёс огромное облегчение. Оказалось, что их с Маюми счастье слишком болезненно для меня: каждый нежный или, что ещё хуже, интимный жест, адресованный ими друг другу, повергал меня в состояние глубокой депрессии.

В сентябре начались занятия в Университете, а учёба в мамином учебном заведении засасывает тебя, подобно воронке, своей сложностью, насыщенностью графика лекций и практических занятий, лабораторных, презентаций и прочей стандартной студенческой деятельности.

Утешает одно — мама рядом. Теперь мы ездим по утрам вместе, а потому больше общаемся, делимся секретами.

— Как ты переживаешь его возвращение, Соняш? — наконец решается на вопрос мама.

— Нормально вроде. Разве не видно?

Я слишком резко ответила, слишком. Просто вопрос этот застал врасплох, не ожидала.

— Видно. Но ты и повзрослела очень сильно за эти годы.

Я знаю, что она имеет в виду, моя деликатная мать: в этом «повзрослела» зашифровано «научилась скрывать».

— Соняш, если тебе больно видеть их пару, пожалуйста, скажи мне. Это важно.

— Почему?!

— Если долго держать отрицательные эмоции в себе, рано или поздно они найдут выход сами, и в этом случае, контроль тебе уже будет неподвластен. Лучше до этого не доводить.

— Всё нормально, мам. Не могу сказать, что мне всё равно, но и трагедий никаких нет — слишком много времени прошло.

— Хочется в это верить, — мягко говорит мать. — Соняш…

Она пытается сказать мне нечто важное, но никак не решится.

— Да говори уже! — не выдерживаю.

— Сонечка, доченька, Алекс не умеет любить наполовину, его любовь подобна одержимости, а потому заставляет его совершать неадекватные поступки. Даже сейчас, когда ему под пятьдесят, я не уверена в том, что он отреагирует правильно.

— Что ты имеешь в виду?

— Соняш, если между вами произойдёт что-нибудь подобное той ситуации в клубе, отец снова выставит его… И на этом их отношения закончатся. А это неправильно! Ты ведь понимаешь, насколько это неправильно? Они отец и сын! Настоящие отец и сын!

Слёзы. Я не могу их контролировать. Они душат меня, топят такой болью, какую могут причинить только самые близкие люди:

— Мам… а я — не настоящая?