Абсолютное оружие

Язык, и это скажет вам любой лингвист, несомненно, самое прекрасное творение разума. Однако его красота таит определенный элемент опасности. Язык можно сравнить с постоянно изменчивым ликом моря. Подобно морю, никогда нельзя угадать наверняка, какие рифы скрываются в его глубинах. Прозрачная вода порой прячет самые коварные отмели.

Джексон, хорошо подготовленный к самым разнообразным языковым каверзам, поначалу не встретил никаких. На основном языке (хон) планеты (На) говорило подавляющее большинство ее обитателей (Эн-а-То-На, буквально – люди, живущие на На, или нанианцы, как предпочел называть их Джексон). А сам хон показался языком и вовсе бесхитростным. Для определения одного понятия в нем допускался только один термин; смещения, наложения и агглютинации полностью исключались. Конструкция понятий состояла из последовательностей простых слов (например, «космический корабль» – хо-па-ай-аи, то есть «лодка, летающая по небу»). Таким образом, хон очень напоминал китайский. Различия в ударениях употреблялись не только для разделения антонимов, но и для позиционного чередования гласных – с целью выражения «ощущения реальности», физического дискомфорта и трех категорий приятного ожидания. Для компетентного лингвиста все это не представляло ни трудностей, ни особого интереса.

Разумеется, язык вроде хона всегда довольно зануден из-за длинного списка слов, требующих запоминания. Однако ударения и сочетания слов давались ему легко, тем более что они-то и несли основную смысловую нагрузку. Поэтому, взвесив все и вся, Джексон остался доволен и усваивал язык с обычной для себя скоростью.

Спустя примерно неделю наступил день триумфа, когда Джексон смог сказать своему учителю: «Самого доброго дня вам, уважаемый учитель. Как ваше благословенное здоровье в сей восхитительный день?»

«Примите поздравления с наилучшим ирд-ванк! – с благожелательной улыбкой ответил учитель. – Ваше произношение, уважаемый ученик, безупречно! Воистину гор-нак, а ваша способность к восприятию моего разлюбезного родного языка превыше всяких ур-нак-тай».

Джексон просиял от похвал вежливого старика-учителя. Он ощущал глубокое удовлетворение от своих успехов, пусть и не понял некоторых слов. «Ирд-ванк» и «ур-нак-тай» звучали почти узнаваемо, но вот «гор-нак» он явно слышал впервые. Конечно, в начальной стадии изучения любого языка ляпсусы неизбежны, но Джексон и так уже знал достаточно, чтобы самому понимать нанианцев и чтобы нанианцы понимали его. А это было как раз то, что и требовала его работа.

В полдень Джексон вернулся на корабль. В течение всего времени его пребывания в городе люк оставался открытым, однако ни одна вещь не пропала. Джексон разочарованно покачал головой, но и расстраиваться особо не стал. Набив карманы разными безделушками, он снова отправился в город.

Теперь он был полностью готов к выполнению заключительной и самой важной части своей миссии.

3

В самом центре делового квартала города, на пересечении улиц Ам и Альхретто, Джексон обнаружил то, что искал, – контору по продаже недвижимости. Он вошел внутрь, и там его принял мистер Эрум, младший партнер фирмы.

– Да-да-да, – сердечно пожимая Джексону руку, повторял Эрум. – Какая высокая честь, сэр! Вы желаете приобрести собственность?

– Вообще-то, хотел бы, – сказал Джексон. – Если, конечно, у вас нет дискриминационных законов, запрещающих продажу собственности иностранцам.

– Никаких проблем! – воскликнул Эрум. – Воистину, это огромное удовольствие, когда человек из такого далека, да еще представитель великой цивилизации, будет жить среди нас!

Джексон сдерживал смешок.

– Тогда единственная проблема, которую я могу вообразить, заключается в наличии законных платежных средств. У меня, естественно, нет вашей валюты, но у меня есть некоторое количество золота, платины, бриллиантов и прочего, что на Земле очень высоко ценится.

– Здесь тоже высоко ценится, – успокоил его Эрум. – Некоторое количество, говорите? Милостивый государь, тогда у нас с вами и вовсе не будет проблем: «благгле мит оввле», как сказал поэт.

– Именно так, – согласился Джексон. Эрум использовал несколько незнакомых слов, но это не имело никакого значения. Основной смысл и так ясен. – Тогда, пожалуй, начнем с хорошего промышленного объекта. Должен же я чем-то заниматься. А потом подберем дом.

– Несомненно, проминикс, – весело проговорил Эрум. – Сейчас я посутую по своим спискам… Ага, что вы скажете насчет бромикаиновой фабрики? Первоклассное состояние. Легко может быть приспособлена для производства феровой мануфактуры или же использована по прямому назначению.

– А здесь есть какой-нибудь рынок сбыта бромикаина? – поинтересовался Джексон.

– Боже, благослови мой муйзертан, ну конечно же! Бромикаин просто необходим, хотя его продажа и имеет сезонный характер. Видите ли, рафинированный бромикаин, или аринаия, используется производителями протигаша, которые убирают урожай в период солнцестояния, за исключением, конечно, тех отраслей хозяйства, которые переходят на тиказиновую реватуру. То же самое…