Абсолютное зло

– Ничего другого я не умею – только выживать, – голос Идира из-за двери прозвучал с циничной холодностью. – Убивать удается мне лучше всего.

– Так вечно продолжаться не может, – пыталась убедить, что в жизни должна быть более созидательная цель. – Когда-нибудь убьют тебя, – предостерегла о неизбежном финале такого пути.

Но Идир лучше меня предвидел свою судьбу, и принимал ее.

– Я готов к смерти. А ты, Ри-ри? – заставил меня обернуться к глухой непроницаемой дверь за своей спиной. Идиру не пробиться. Но холод от его слов пробирался под кожу. – Когда пошла за Даном, должна была понимать, что он сеет вокруг смерть. Или тебе неважно, скольких он убил, прежде чем принялся за меня? Сколько глоток перерезал? Сколько сердец пронзил? И скольких еще отправит на тот свет?

За несколько дней взаперти я многое обдумала. Прокручивала в голове разговоры с Даном, теперь многое виделось мне иначе. Я наконец услышала все, то что он хотел сказать, а я отказывалась слышать.

– Не важно, – твердо объявила Идиру, который все это время ждал моего ответа.

– Неужели? – предвкушал, как сломаюсь под гнетом предубеждений. Красочно расписывал жестокость, с которой я непременно столкнусь, оставшись рядом с Даном. – Ты так говоришь, пока в неведении, какой на самом деле кровавый шлейф из смертей за ним тянется.

До сих пор я отказывалась признавать правду. Алу бросила ее мне в лицо: эта война, эта месть разрушит Дана. Невозможно жить одной одержимостью. В памяти всплыли слова Дана о войне и ее героях. Возвращающийся с поля боя воина должен ждать родной очаг и чествование. Я не оправдывала насилие и убийство, но наконец увидела в мир в полутонах: не только черное и не только белое. Я бросила Дана: выбрала самый легкий путь – уйти. Осознание этого еще больше подстегнуло выбраться из проклятого заточения и вернуться домой. К Дану.

– Ты был когда-нибудь влюблен, Идир?

Я прислушивалась к тишине за дверью. Спустя время различила лишь усталый вздох:

– Не знаю. Может быть. Я не задумывался над этим. – Идир будто разозлился, что у его нет четкого ответа, что сам в себе не способен разобраться: – К чему эти вопросы? Понравилось то, что мы начали наверху? Можем продолжить, Ри-ри. Стоит только открыть дверь.

Вызывающий тон и грязные намеки нисколько не напугали. Каким бы устрашающим не хотел казаться Идир, в нем не было кровожадности.

Когда он набросился на меня, я поддалась панике и не слышала свой имирт. Идир говорил, что не желала мне зла, и это было правдой. Теперь я отчетливо это чувствовала. Только один момент оставался неясным:

– Зачем ты устроил представление наверху? – ни капли не сомневалась в этом. – Чего добивался?

Идир себе на уме, и давно что-то заподозрил.

– Чтобы ты показала себя. Показала, кто ты.

Он, как и я, искал ответы, тогда как Дан всеми способами отгораживал меня от истины.

– И кто я?

– Ты и сама знаешь, – Идир не сомневался в этом. Как и в том, кем я являюсь. – Тебе известно больше, чем некоторым не открывается и за целую жизнь.

Хор голосов зазвучал в моей голове:

Песня времен пленяет меня

Сквозь мрак ведет сердца

– Влием, – в пустой комнате мой голос отдавался гулким эхом.

– Святыня, что послана народу Кариара направлять и наставлять его, – продолжал Идир, шаг за шагом открывая мне сущность и предназначение таинственной Влием. – Почти с самого основания Ривала она во множестве перерождений сопровождала его. Она внушает страх и трепет. И безграничную любовь. Почти божество. – Он сделал короткую паузу, будто раздумывая говорить ли следующее: – А некоторые считают ее абсолютным злом.

Звучало помпезно и величественно, но как и прежде неопределенно и непонятно. Идир описывал чуть ли не безграничную власть Влием над Кариаром, но вся она безраздельно принадлежала Рих. Семье Эттр.

– Ты как-то сказал Дану, что Влием его надежда на отмщение и возвращение власти над Кариаром. Каким образом она поможет ему?

– Откуда ты зна?.. Ты же Влием, – ответил на собственный вопрос. – Кариар раздроблен, люди сбиваются в разрозненные стайки и выживают как могут. Сейчас им, как никогда, нужен символ единства. Пылкие речи Дана, конечно, заставят их скучковаться, но не сплотиться. Им необходима надежда, крошечная гарантия, что их ждет победа. Влием станет главным козырем против Акрана Хорта.

Это имя отозвалось в сознание звоном цепей, гулкими шагами и скрежетом железных засов. Мне известны его ипостаси захватчика, убийца, пленителя, но я не представляла, какой он человек. Если в нем было хоть что-то человечное.

– Кто он?