Абсолютное зло

– Мы тут ни при чем, – заявила мама. – Это не наша война.

– Ты сама прекрасно знаешь, что это нет так, – холодно отозвался отец. – Кариар нуждается в нас.

– Когда мы нуждались, нам никто не помог, – с придыханием, словно говоря о некой трагедии. – Мы не можем втянуть в это дочь, нам придется оставить ее. Ты готов к этому?

– Готов, – беспрестанно отчеканил. – Она родилась и выросла здесь, она адаптировалась, – как всегда рассуждал логично, не поддаваясь эмоциям. – Здесь ей будет лучше, чем в Кариаре.

– А как же харпы? – с тревогой в голосе. – Они продолжат охотиться на нее.

– Я восстановлю ракран, и она снова станет для них невидимкой, – отец строил планы на мое будущее. – Или попросим сделать это Дан-Ара – он сильней.

– Рисковать жизнью ради химер, – мама колебалась. – Там ничего не осталось … Наши семьи, наш дом….

– Прости, но после смерти я должен лежать в земле своих предков, – папа словно принял взвешенное решение и лишь ставил ее в известность.

– Не говорит так, – она будто осознавала неизбежность их выбора. – Наше место здесь, с дочерью…

Я больше не могла оставаться сторонним наблюдателем, они обсуждали в том числе и мою жизнь. Настала пора выяснить, что происходит вокруг меня, неведомым образом притягивая несчастья.

– Куда вы собрались? – преодолела последние ступеньки. Родители не ожидали моего появления и сперва невольно подобрались. Во что бы то ни стало, я собиралась добиться правды: – Если вы не признаетесь, я все узнаю от Дана.

Угроза подействовала. Они переглянулись, будто безмолвно переговариваясь, и приняли единственно верное решение в сложившейся ситуации.

– Садись, Мария, – указал отец на кресло напротив, а сам присел на диван. Мама неуверенно опустилась рядом с ним. – Нам надо тебе кое-что рассказать.

– Слушаю, – смотрела на них исподлобья.

– Ты всегда была живой и любознательной девочкой, – начал отец странный монолог, – и мы понимали, что рано или поздно ты начнешь что-то подозревать…

Я не собиралась слушать истории из своего детства.

– Что со мной произошло? – спросила в лоб. – Я чуть не умерла, – теперь прекрасно осознавала это. Если бы отец вовремя не появился, я бы задохнулась.

– Сразу после твоего рождения я дал тебе защиту, которая не только скрывает от харпов, но и блокирует твой имирт, – он словно рассказывал сказку о магических существах и заклятиях. – От яда кирина он ослаб, и твоя природа начала брать свое, отторгая этот своеобразный щит. Мне пришлось убрать его, поскольку он медленно убивал тебя.

– Угу, – безвольно кивнула, пребывая в полной прострации от услышанного. Еще совсем недавно я бы подумала, что отец повредился рассудком, но в его речи встречались те же странные слова, что у Энтала и Алу.

– Помнишь, – он взял мою ладонь, – когда ты еще училась в школе, я помогал тебе готовить доклад о теории относительности Эйнштейна?

– При чем здесь мой доклад столетней давности? – злилась, что он кружит вокруг да около, ни на шаг не приближаясь к сути.

– Что ты помнишь о таком понятии как кротовая нора? – упорно продолжал расспрашивать.

– Не собираюсь сейчас обсуждать кротовые норы! – устала, что со мной обращаются как с ребенком.

– Люди представляют их себе как мосты или туннели, – проигнорировал мой всплеск возмущения и пустился в лекцию по физике, – соединяющие разные миры и пространства. – Мне это не интересно, – не хотела слушать, но тот упорно продолжал говорить.

– Эта теория верна, – сухо заключил. – Существуют такие порталы. Мы называем их “лок”.

– Мы? – переспросила, подозревая, что под этим он подразумевал нечто иное, нежели “я и твоя мать”.

– Ты не человек, – пояснил, словно это рядовая вещь. – Как и я, и твоя мать.

Во мне зародились сомнения в собственном здравомыслии. Возможно, что от высокой температуры у меня спеклись мозги, и сейчас я не сижу в кресле в родительском доме, а лежу в палате в глубокой коме под надзором врачей. Эта дурацкая версия куда более вероятна, чем то, что рассказывал мне отец.

– Как ты думаешь, почему ты никогда не болела? Почему мы не делали тебе прививки? – отец подбрасывал факты, заставляя меняя анализировать и сопоставлять. – Наш иммунитет невосприимчив к земным болезням.

Звучало так, словно я некий инопланетный паразит или таракан, который даже после радиационной бани выживает.

– Если это правда, то что мы делаем здесь? – искала любые зацепки, чтобы развенчать его невероятную теории. – Почему мы оставили свой мир?

– Нам пришлось бежать, – впервые вмешалась в разговор мама. – Нас преследовали, – она скользнула взглядом по отцу, будто спрашивая разрешения, и добавила: – Закон.

Я отшатнулась. Не верила, что мои родители преступники. Они никогда и грубого слова никому не сказали, всегда уступчивы и доброжелательны и честным трудом зарабатывают на жизнь.

– Знаю, это тяжело, – мама принялась успокаивать, как в детстве, когда я безгранично ей верила.

Я почти не слышала, что мне говорят, все больше погружаясь в себя. Все это не укладывалось в голове: я не человек, существуют другие миры. Чего я еще не знала об этом мире? Безумном мире. Или все-таки это я схожу с ума?