Абсолютное зло

Неожиданно повеяло неестественным холодом, а за спиной снова раздался шорох листвы. Рядом на пожухлую траву упала бутылка с плещущейся жидкостью. Даже не думала спрашивать Дана, каким образом он проделал этот “фокус”. Безмолвно взяла бутылку и, откупорив пробку, сделал большой глоток. Горло обожгло, хотелось выплюнуть напиток, но я заставила себя сглотнуть. Прокашлялась и сделал еще несколько подходов, пока Даня не опустился рядом и не отнял бутылку. Хотела возмутиться, но передумала, когда он тоже пригубил из нее. В отличии от меня он даже не поморщился.

Некоторое время мы пили молча, пока Дан не поинтересовался:

– Легче?

– Нет, – сознание затуманилось, но реальность от этого не становилась иной, – только руки немеют, – уставилась на свои ладони.

– Тебе хватит, – отставил в сторону бутылку, заканчивая тем самым мою маленькую “вечеринку”.

– Нет, – упрямо повторила и потянулась за алкоголем. – Я сама решу, когда хватит. – С самого рождения мою судьбу вершили другие, теперь же я хотела сама управлять своей жизнью. – Хоть что-то я хочу решить сама, тебе не понять каково это.

– Я прекрасно понимаю, – разжал пальцы, выпуская бутылку.

Уже с легкостью я сделал очередной глоток.

– Не лги, – не верила, что ему может кто-то приказывать, – ты всегда делал, что хотел.

– Это не так, – разглядывал отражение луны на водной глади. – Например, я никогда не хотел отправляться в этот мир. Но вынужден был покориться. Это одна из частей инициации: расширение кругозора и знаний, ознакомление с другим укладом жизни, государственным режимом и прочим. Что-то вроде посвящения мальчика в мужчину.

Впервые я взглянула на Дана под другим углом. Всегда считала его беззаботным парнем, что вел разгульную жизнь, но теперь понимала, что она была не так проста.

– Кто ты, Дан? – прищурилась, стараясь разглядеть его лицо в ночном полумраке.

– Ты знаешь, кто я, – как всегда ушел от ответа.

Казалось, я близка к разгадке, но никак не могла собрать детали головоломки. Правда была на поверхности.

– Что значит та фраза: дик харна берн клиил Эттр?

– Под защитой семьи Эттр, – не сводил глаз с серебристого света луны.

– Кто такие Эттр? – это имя совершенно ни о чем не говорило мне.

– Это моя семья, – повернул голову, обрушивая на меня всю значимость и вес этого семейства. – В нашем мире каждый знает, что семья Эттр стоит за своих до последней капли крови. И никто не рискует лезть на рожон.

Он защищал меня. Всегда. Даже когда не мог быть рядом. Для меня это уже стало нормой. Чего я не могла спокойно воспринимать, так это упоминания о существовании других миров.

– Так значит, можно свободно путешествовать между мирами? – мне хотелось узнать больше.

– Нельзя, – строго, словно это нерушимое табу. – Когда люди перемещаются из одного мира в другой, то возникает дисбаланс энергии. Нарушается равновесие, которое стремится выровняться, порождая харпов. Они существуют, пока необходимы системе.

Привычный мир трансформировался в нечто совершенно невообразимое. Дан был терпелив и без какого-либо раздражения разжевывал элементарные для него вещи.

– Так они не живые? – удивилась я, вспомнив, как естественно они выглядели и погибали, истекая кровью.

– Всего лишь материальная оболочка имирта, – покачал головой.

– Имирт?– меня, как неопытного ребенка, поражало каждое новое слово.

– Здесь то, что мы называем «им», – положил ладонь мне на грудь, прямо над сердцем, – а здесь «ирт», – коснулся лба. – Они представляют единое целое – имирт. Это как душа или энергия. В человеческом языке нет слов, описывающих сущность имирта. – Я заворожено слушала, впитывая каждую крупицу информации. – Закрой глаза, – приказал он, – попробуй еще раз почувствовать его. Сильно не старайся, это должно быть так же естественно, как дышать.

Послушно исполнила просьбу. Кроме звуков вступившей в свои права ночи я ничего не слышала. Но потом начала ощущать слабую пульсацию внутри, которая становилась все сильней. Она была такой ненавязчивой, как шепот, и, казалось, звала меня. Захотелось отозваться.

– Невероятно, – прошептала, боясь развеять это состояние. Имирт словно пел мне, даруя умиротворение. Я вдруг нашла себя, пришла в гармонию с собой.

Я все больше расслаблялась и забывалась. Алкоголь окончательно победил мое тело: я покачнулась и навалилась на Дана, погружаясь в тягучий, туманный сон.

***

Пробуждение от боли уже привычно. Один удар ногой в живот – и ты вырываешься из блаженного сна, второй удар – осознаешь реальность.