Абсолютное зло

Несколько недель назад он держал мою руку, смотрел в глаза и клялся не причинять боль, но это оказалось ложью. Обманом с самого начала или его искреннее заблуждение? Как можно избежать боли с человеком, который кроме нее ничего не испытывает? Она терзала его смертью отца, разрушением дома, годами плена. И Дан не отпускал ее. Боль поддерживала в нем ярость, необходимую, по его мнению, чтобы уничтожить врага.

– Всю сознательную жизнь я поступал так, как того требовало мое происхождение и положение. Делал выбор и принимал решения, которые следовало. Всегда для других, всегда вопреки собственным нуждам. – Он снова приблизился, ладонями захвата в плен мое лицо: – Впервые я взял что-то для себя, позволил себе слабость – тебя.

Неприятно кольнуло “взял”. Взял как трофей или вещь? Я бы могла разозлиться и бросить эти претензии ему в лицо, но я добровольно пошла на сделку с дьяволом. Дан самого начала дал мне понять, чтобы я не рассчитывала на волшебную сказку со счастливым концом. Это был мой выбор. Только забыла, что за исполнением желаний рано или поздно потребуют плата.

Я старалась понять, примерить на себя его образ жизни. Рассуждать, исходя из законов и норм морали мира, где браки заключаются из иных соображений, нежели любовь. Но как не старалась себя убедить, что у Дана были свои причины поступить так со мной, в голове всплывали слова Рема: … он всех использует… и ты не исключение…

Дан словно прочитал мои мысли, но, скорей всего, увидел их отражение на моем лице.

– Не надо меня ненавидеть, – умолял, прижавшись лбом к моему, – только не ты.

В данный момент я испытывала огромный спектр эмоций, но точно не ненависть. Не представляю, что должно произойти, чтобы пошатнулась моя любовь к нему. Столько лет я ждала его, не для того, чтобы сразу же сдаться, столкнувшись с первым препятствием.

– Я люблю тебя, – взглянула прямо в глаза. – Всегда любила. Только тебя.

Лицо Дана исказилось мукой. Он не хотел слышать от меня этих слов, отказывался принимать их. Словно они причиняли ему боль.

Я пристально вглядывалась в Дана, и пыталась всколыхнуть его имирт. Он сопротивлялся и не поддавался контролю.

– Что ты делаешь? – он повел головой, пытаясь вырваться из пут моего имирта.

Воля Дана слишком сильна, чтобы так легко подчиниться. Не собиралась копаться в его воспоминаниях, выведывать то, чем он сам пока не готов поделиться. Меня интересовали только чувства. Ими я и воспользовалась, чтобы сломить его оборону.

Прильнула к губам Дана, и поцелуй за поцелуем пробиралась в самые потаенные уголки его сознания. Словно брела наугад по запутанным тропинкам, не зная на какую свернуть, чтобы она вывела на верный путь.

Как электрическим разрядом, меня ударило чувством вины. На мгновение я отпрянула, давая нам обоим вздохнуть.

– Остановись, – Дан сжал мои плечи, будто ища опору.

Но во что бы то ни стало я должна была получить ответы. Снова завладела его губами. Впитывала каждую эмоцию: нежность, умиротворение, благодарность, восхищение, надежду. Не осталось сомнений: Дан любит меня.

– Что же нам делать? – надеялась вместе с ним найти выход из положения. Оно казалось безвыходным, и требовало отчаянных поступков.

Дан поднял на меня взгляд, смотрел со печальным снисхождение: ты так наивна, малышка Ри-ри, не понимаешь очевидных вещей.

– Я вернусь в Кариар, ты – к прежней жизни. Снова заблокируем твой имирт, и для тебя всё будет как и прежде.

Не хотела верить в услышанное, слишком жестоко, чтобы быть правдой.

– Без тебя? – изо всех сил цеплялся за надежду, что неправильно поняла его. – Одна?

– У тебя много друзей, они помогут забыть, – он всё продумал, мельчайшие детали. – Я оставлю тебе Рема.

Возможно, ему план казался идеальным, но мне абсурдным. Нельзя манипулировать людьми, как пешками на шахматной доске. Сначала Дан “взял”, теперь “оставляет” мне Рема. Словно мы живые куклы.

– Отдаешь меня? Как переходящий кубок? Я наскучила, и теперь можно избавиться от меня ?

– Ты знаешь, что это не так.

Знала, но обида и несправедливость судьбы душила меня. Рвалась наружу злыми слезами. Поэтому я мучила Дана, травила раненное животное и без того воющего от боли.

– И ты не против, что ночами я буду согревать его постель?

– Хватит, Ри-ри, – молил сквозь охватившую его ярость.

– Он будет касаться меня везде, где пожелает. Покрывать поцелуями мое тело. Заставлять стонать под ним.

– Замолчи! – и хлесткой пощечиной лучше любых просьб и уговоров добился желаемого. – Если не хочешь, чтобы Рем прямо сейчас не попрощался с жизнью. – Я безмолвно слушала, отрезвленная болезненной встряской. – Не представляешь, каких усилий мне стоит сдерживаться. Лучше сдохнуть, чем видеть тебя с другим.

– Тогда почему ты не борешься за нас!? – внезапно это стало таким очевидным.

– Я даю тебе шанс на нормальную жизнь! – еще больше вспыхнул Дан, срывая голос. Мне тоже хотелось кричать – лишь бы донеси до него свою истину.