Абсолютное Зло и другие парадоксы объективной этики

Ту же проблему вы могли заметить, когда мы говорили об общественном договоре. Договор – это согласование интересов, он должен порождать общую цель. Но как получается, что он порождает правила? Откуда они берутся? И куда деваются цели?

Наконец, ту же проблему иногда формулируют как наличие двух видов свободы – положительной и отрицательной, свободы «для» и свободы «от», свободы самому выбирать себе цели, искать смысл в жизни, и свободы от ограничений, преград, постороннего вмешательства. И на первый взгляд – это действительно две совершенно разные свободы.

В корне проблемы – суть, сущность свободы. Зачем нам свобода? Что она дает? Запреты? Но смысл свободы не может заключаться в запретах. Человеку нужны блага, удовольствия, радости жизни! С другой стороны, смысл свободы не может заключаться и в благах, потому что насилие принесет их быстрее. Очевидно, разгадка в том, что все мы вправе наслаждаться, но не за счет других, поскольку любое подобное удовольствие обернется страданием, когда такое же удовольствие будут испытывать за счет нас. Но где лежит эта золотая середина между страданиями и удовольствиями? Какая связь между запретами, благами и свободой?

Чтобы разобраться в этой проблеме, рассмотрим следующую простую модель. Пусть имеются некие существа, которые живут потребляя различные ресурсы, причем не обязательно материальные. Соотношение потребителей и ресурсов таково, что ресурсов всегда не хватает на всех. Поскольку потребители не могут выжить без ресурсов, между ними начинается борьба, в итоге которой лишние потребители погибают. Нетрудно видеть, что наша модель вполне правдоподобно описывает живую природу с ее детерминированной борьбой за существование.

Теперь предположим, существа решают, что настало время стать людьми и начинают договариваться, пытаются покончить с борьбой за существование. Возможно ли это? В рамках детерминизма, природных законов – нет. Природа требует сократить лишние рты и никакой договор тут не поможет – никто умирать не захочет. Единственное возможное решение – не сократить поголовье потребителей, а увеличить количество ресурсов. Причем, заметьте, это удивительное, поистине революционное решение, во-первых, не вытекает ни из каких природных законов, а, во-вторых, вследствие этого оставляет полностью открытым вопрос о том, как его можно практически реализовать.

Наша модель помогает понять смысл парадокса правил. Удовлетворение потребностей в ресурсе есть необходимая предпосылка ограничения взаимного насилия, а потому любой запрет есть одновременно неявное, но безусловное требование изыскать недостающий ресурс. Скажем, правило «не убий» в ситуации недостатка хлеба не может быть удовлетворено. Даже если никто никого не станет убивать, кто-то непременно умрет от голода – и к его смерти приложат руку те, кто сьели хлеб. Стало быть, у людей не остается иного выхода, кроме как раздобыть достаточно хлеба. Это не только позволит удовлетворить запрет, но и станет шагом вперед на пути свободы, поскольку сделает людей менее зависимыми от хлеба. Можно сказать, что запрет насилия является своего рода «запретом» детерминизма, способом направить усилия человека не на выживание, а на освобождение.

Но как возможно подобное освобождение? Как найти способ увеличить количество ресурсов? Загадка. Запрет сродни приказу «пойди туда не зная куда, принеси то не зная что». Однако этика и не может быть иной, она не может выражаться в конкретных указаниях что и как делать, потому что подобное указание, как бы замечательно оно не выглядело, как бы оно не указывало на общее благо, свободу не увеличивает, а ограничивает. Запрещая же детерминизм, этика открывает людям простор для творчества, она подсказывает им абсолютно иной смысл существования, она указывает путь к свободе.

Самым первым и самым легким способом раздобыть ресурсы был, да и пока остается, грабеж соседей. Однако постепенно, с расширением пространства договора и накоплением культуры, на первое место выходит производство ресурсов, т.е. прежде всего творческая деятельность. Именно необходимость избавиться от взаимного насилия, а вовсе не любопытство, трудолюбие, интеллект или еще какие-то неведомые силы эволюции, заставила людей трудиться, познавать мир, идти по дороге прогресса. Да и в наше время запреты работают точно так же, помогая двигать прогресс. Тот же элементарный запрет воровства, который каждый нормальный человек впитывает с молоком матери, уже заставляет его идти и работать, производить что-то полезное другим, создавать общие блага.