Абсолютное зло

Тот не заставил себя ждать и, отбивая поклоны, прикрыл за собой позолоченные створы дверей. Сюзерен остался один. Он потер подбородок, пригладил редкие волосы на лысине и, почесав зад, закатил глаза.

Государь подошел к окну. Площадь пустовала.

«Куда это подевались туристы? Кто же казну пополнять будет?».

В этот самый миг часы на Спасской башне разразились первым ударом, заставив Императора вздрогнуть. Помассировав виски кончиками пальцев, медленно, но верно стареющий Сюзерен, стал задумчиво напевать:

— Создатель, меня храни…

Ул. Суперновый Арбат. Кафе «У Ашота». 11 часов 00 минут.

Воронцов сидел под огромным уличным зонтом и читал утренний выпуск популярнейшей газеты «Жизнь Империи», наслаждаясь свежезаваренным кофе.

Титульный лист бульварной газетенки был более чем притягательным. Один заголовок чего стоил:

«Ромати снесло голову!»

Хозяин кафе, Ашот, суетливо протирал соседние столики, ведя непринужденную беседу с самим собой, чем очень отвлекал Виктора. С недавних пор это заведение стало очень популярным в столице. Еще бы! Ведь сам Император с Председателем оказали честь, решив испить тут по кружечке пива, но разошлись по полной, и их увозили уже заполночь, в лимузине с цыганами и медведем. Поэтому кавказец старался держать все в чистоте, вдруг опять заглянут. Для пущей важности внутри висела огромная фотография, где Ашот в обнимку стоял рядом с первыми лицами Русландии.

Перелистнув страницу, Виктор углубился в чтение. Первая же статья заставила его улыбнуться. Заголовок ее гласил:

«Зеленые против!».

Сама статья извещала о том, что Гринпис проводит акцию по защите блох, так как люди нещадно их уничтожают, заботясь о своих домашних питомцах, а они, блохи, тоже живые существа. Зеленые требовали принять закон и карать истребителей оных лишением свободы, сроком до пяти лет. Во второй статье освещался недавний митинг несогласных, всего пару строк, и капитан открыл разворот. Да, Зотов постарался на славу! Расписал убийство на две страницы, с фотографиями с места происшествия. Даже портрет Виктора имелся, с подписью.

«Расследование ведет сам капитан Воронцов, награжденный Государем „Слезой Императора“ и графским титулом. Теперь злодею не уйти. Суровая рука правосудия и нашего следователя покарает преступника».

— Ну как?

Воронцов оторвал взгляд от газеты. На соседний стул опустился высокий длинноволосый блондин, с усами под острым носом и очках в роговой оправе над ним. Джинсы, рубашка в крупную клетку, сумка через плечо. Ничего особенного.

«На журналиста похож, — подумал Виктор».

— Утро доброе, — кивнул капитан. — А вы…

— Зотов, — мужчина протянул ладонь.

Рукопожатие состоялось. Ашот поставил на столик еще одну чашку кофе и исчез так же незаметно, как и появился.

— Ну и как вам моя статья? Недурно, правда?

— Впечатляет, только не перегнули? Целый разворот. Тебе бы книжки писать, — сыскарь сразу перешел на «ты», отложив газету.

— Смеетесь?! Да это событие затмевает все другие! Хоть цены на бензин подними — никто не заметит. Все только об этом убийстве и говорят! Уже весь тираж раскупили. У нас эксклюзив. Другим запрещено печатать. Пока.

Мимо кафе промчалась самая настоящая карета скорой помощи, запряженная тройкой гнедых лошадей с бубенцами. С тех пор, как ввели налог на повышенное содержание СО, многие автопарки перешли на гужевой транспорт. Дешевле купить целый табун, чем заплатить. Да и, опять же, лошади — это красиво.

Некоторые таксопарки даже пользуются собачьими упряжками, но это дорогое удовольствие, ибо несчастных шавок периодически давят, впрочем, как и клиентов. Не успевают проскочить на поворотах и… будьте любезны в карету.

— Есть что-нибудь новое по следствию? — спросил журналист. — Народ жаждет правосудия.

— Наш народ жаждет только денег, чтобы потратить их на хлеб и зрелище.

Правосудия ждут только невиновные, те, у кого этих самых денег нет, чтоб перекупить кого надо. А тех уже купили виноватые. По делу голяк полный, — Виктор допил кофе. — Ничего. Чисто сработано. Свидетелей нет, отпечатков тоже.

Даже не знаю, с чего начать. Пока отрабатываю версию профессиональную.

Может, кто из конкурентов. Сейчас много развелось этаких болоболов.

— А что если фанат? — предположил Зотов. — От большой любви, а голову на память прихватил?