Абсолютное зло

Воронцов поднял брови.

— Ну есть же такие, кто с катушек по нему слетает?! — не унимался писака. — Ведь ходят же на его концерты! В смысле, ходили…

Капитан задумался, устремив взгляд в небо, где пролетал кукурузник, за которым тащился длинный плакат, гласивший:

«Император думает о вас!».

— Знаешь, я не люблю, когда за мной кто-то таскается, но приказы начальства не обсуждаются. Предупреждаю сразу — под ногами не путайся и не мешай.

Умные замечания приветствуются, но только по ситуации. Договорились? — следователь из-под бровей посмотрел на журналиста.

— Окей, — ответил тот.

— Ну и ладушки! Давай-ка скатаемся на место преступления. Вдруг чего упустили. Я тогда слегка не в форме был.

— Я — «ЗА», — журналист опрокинул содержимое кружки в рот и бросил на стол купюру, достоинством в пятьдесят империалов. Ашот не был жлобом и много с посетителей не драл. Тем более что и кофе-то был средненький. — На чем поедем?

Виктор достал из кармана кожанки пульт и нажал кнопку. Стоявший на обочине дороги черный «Майбах» пропиликал. Капитан жестом пригласил Зотова занять место. Тот обошел машину и удивленно застыл со стороны багажника.

Вместо традиционных, там красовались буквы «ЛАДА».

— Это… что?!

— Хм… — Воронцов замялся. — Так налоги-то какие?! А так, присобачил название, в декларации указал, что владеешь подержанным «жигуленком» и все.

Придут проверять, а у меня и вправду шедевр отечественного автопрома. Может, даже прослезятся и посочувствуют. Между прочим, это самая быстрая тачила в пределах МКАДа!

— Умно, — хмыкнул журналист. — Меня, кстати, Владимир Алексеевич зовут.

— Садись, Вова. Работать надо, а не языком чесать. Родина ждет!

Капитан дождался, когда Зотов займет свое место и завел двигатель. Через секунду низкопрофильная резина взвизгнула, оставив на асфальте черные следы, и «ночная фурия», как любя называл свою машину сыскарь, помчалась по улицам столицы.

Мимо пролетали одинаково серые многоэтажки, витрины магазинов и бутиков с непонятными названиями на иностранных языках, значения которых не знали и сами хозяева бизнеса. Им просто буквы понравились. Ведь красиво звучит:

«Салон элитных окон „DOORS“».

И пофигу, что переводится с английского «Двери». И почему именно эти окна элитные, чем они отличаются от продукции «ИП Бобриков», что за углом? Из них что, Площадь главная видна, где бы ни установили, или панорама на пляжи в Майами? А стоят они именно столько! Непонятно. Или «Салон одежды для полных „Миссис Пигги“». Это кукольный персонаж из «Маппет шоу», свинья. Кто захочет одеваться в магазине, где само название говорит о том, что о тебе думают продавцы?! Нельзя назвать ласковым и не обидным словом «Пышечка», к примеру? Ну, а когда иностранные слова пишут русскими буквами, вообще «жесть».

Это все равно, что написать где-нибудь в Лондоне слово «магазин», только буквами английскими. И что получится? А выйдет — вот что. Какой-нибудь чопорный житель Туманного Альбиона пойдет покупать туда газету или журнал, чтоб полистать его за чашечкой чая, а житель нашей страны ломанется внутрь, в надежде прикупить курицу гриль и самое дешевое пиво.

Супермаркет… Что это? Это — сверхрынок, просто огромный! А на рынках, испокон веков, можно торговаться, чтоб скинуть цену на тот или иной товар. А кто-нибудь пробовал поторговаться с кассиром? Сомневаюсь. Результат будет везде одинаков — вас схватит за шкирку сторож, носящий ныне гордое, по его мнению, звание секьюрити (непременно русскими буквами) и выдворит на улицу.

Хорошо если просто наградит парой нецензурных слов, без руко- и ногоприкладства.

Вот вам и страна, в которой родились и творили известные на весь мир поэты и писатели.

Переулок за ночным клубом «Царь-батюшка». 12 часов 00 минут.

Выйдя из машины, Воронцов приподнял оградительную ленту, пропуская Зотова, и прошел сам. Со вчерашнего дня ничего не изменилось: контуры, где лежало тело, нарисованные краской из баллончика, чтоб дождем не смыло, да бурое пятно — все, что осталось от рэпера на этом свете. Виктор остановился возле металлической двери и поманил журналиста, который приготовил фотокамеру к съемке.

— А что это за символ? — тот указал на лужу застывшей крови.

— Пустышка. Я всю библиотеку перерыл. Ложный след. Думаю, дело было так.

Вставай возле мусорного бака, — представитель прессы подчинился и капитан продолжил. — Ромати вышел. Убийца ждал его тут, где стоишь ты, и курил. Потом подошел, отвлек разговором и оттяпал ему голову. Что мы упускаем?

— А почему ты думаешь, что он курил? — спросил Владимир.

— Охранники сказали, что наш неизвестный вышел на улицу покурить, — следователь потер нос и воскликнул. — Вот я осёл!

Он метнулся к журналисту, оттолкнул его и отодвинул мусорный бак в сторону. Тот отъехал на скрипучих колесах. Воронцов присел на одно колено и что-то поднял носовым платком.

— Вот ты и прокололся, дружок!

— Что там? — Зотов заглянул через плечо, поправив очки и откинув волосы назад.