Abstrudere (ЛП)

– Да? – спрашивает Сэм. – Уточню на всякий случай: ты спишь достаточно?

– Думаю, да, – кивает Питер. – Я ложусь в полночь и встаю где-то в восемь или девять. Оба дня. Я чувствую себя гораздо лучше, чем.., – он знает, где Роуди хранит оружие, но не патроны, – …когда я заставлял себя бодрствовать. И сны не такие плохие, мне кажется.

– Хорошо. Так держать, – с улыбкой произносит Сэм. Питер улыбается в ответ. – Хочешь поговорить о них? – добавляет он.

– Да, наверное, – отвечает Питер. – Эм, я просто пытаюсь… Ладно. Да. Так вот, первый сон? Ночью, после нашего первого разговора? Я был в Париже, в школьной поездке. Мы и вправду должны были туда отправиться, но не отправились из-за, ну, всего произошедшего. И я был на смотровой площадке Эйфелевой Башни с девушкой, которая мне нравится, ЭмДжей. Сейчас мы встречаемся, но во сне это ещё было не так.

Питер заминается, подбирая слова, и после короткой паузы продолжает:

– И у меня был этот план – в смысле, ещё до поездки, до того, как всё случилось, – я хотел признаться ей в своих чувствах там. Было бы романтично, правда? – Питер прячет лицо в ладонях. – Боже, когда я теперь произношу это вслух, не могу поверить, что я думал, что это сработает…

– Эй, – зовёт Сэм, и когда Питер поднимает голову, видит улыбку у него на лице. – За свою жизнь я видел попытки в романтике и хуже. Гораздо хуже. И раз она теперь твоя девушка, она бы сказала да, даже там, потому что ты ей явно небезразличен.

Питеру кажется, что он чувствует, как кровь сильнее приливает к щекам. Он также чувствует укол вины за то, что ты ей явно небезразличен, а он не говорил с ней больше недели, и он знает, что ей известна причина, но всё же.

– В любом случае, – продолжает Питер, пытаясь максимально абстрагироваться от собственных эмоций, – во сне мы всё-таки попали на Эйфелеву Башню. И всё казалось таким реальным, потому что это и должно было произойти, верно? Я думал о том, как это случится, неделями, а всё развалилось гораздо быстрее. Но мы были там, вдвоём, наслаждались видом, и я как раз собирался что-то сказать, когда башню тряхнуло, – Питер переводит взгляд на стену, словно бы силясь рассмотреть там нужные слова. – Бомба? Или что-то такое взорвалось, не знаю, что. Но это была какая-то атака, и ЭмДжей оступилась и упала с края. И я не думая прыгнул за ней, схватил её, зацепился паутиной за башню, и мы просто висели там какое-то время. И она посмотрела на меня, но я не помню её выражение лица. В реальности она знает, кто я, но во сне я не помню.

Питер делает паузу, переводя дыхание, после чего продолжает:

– Но потом башню снова тряхнуло, так что я её прижал сильнее, и мы как можно скорее опустились на землю, и затем на начал заматывать башню паутиной, или типа того? Чтобы держалась на месте и никого не придавила под собой. И это сработало, никто не пострадал, башня не упала, – произносит Питер. – Я был без маски тогда, так что все увидели меня, снимали на видео, и очень быстро всплыло, что это была работа Человека-Паука, и все видели моё лицо, но… это не имело значения. Потому что я спас кого-то, сохранил Башню, и, думаю, во сне все забыли, что была атака, и просто сосредоточились на мне. Но все положительно к этому отнеслись.

Он сцепляет пальцы в замок и переводит взгляд на них.

– Так что когда я проснулся и обнаружил себя не в своей комнате, я был озадачен. Типа, почему я не дома? Всё прошло отлично. Я был героем, известным чуть ли не каждому, как мистер Старк… как вы. А вместо этого я в каком-то незнакомом месте, и это было бессмыслицей.

– И что ты сделал? – спрашивает Сэм.

Питер не поднимает головы.

– Я немного запаниковал, если честно. Я подумал, что меня похитили или типа того. Но потом я просто начал дышать. Если меня похитили, тогда мне в любом случае надо успокоиться, и я вспомнил, как себя почувствовал, когда делал те глубокие вдохи в первый раз. Так что я повторил их, прекратил паниковать, и попытался вспомнить свои последние действия. Когда я вернулся из Парижа? Я не вернулся, потому что меня там не было. И затем я вспомнил, что произошло на самом деле…

Питер останавливается, не особо желая продолжать. Он сжимает руку сильнее, до побелевших костяшек. Питер не всемирно-известный герой, каким был мистер Старк – всё ещё является, он видит граффити с ним на каждом шагу; он – угроза общественности. Твоя жизнь окончена, сказал ему Бэк, и он был прав.

– Эй, – произносит Сэм. Питер поднимает на него затуманенный взгляд и понимает, что по щекам снова текут слёзы. – Не беспокойся. Я серьёзно. Мы работаем над этим. И я имею в виду не только нас двоих, но и всех Мстителей, чьи голоса имеют значения. Да, понадобится много времени, но никто о тебе не забыл. Не забивай себе голову тем, что тебе не подвластно. Подвластно то, как ты себя чувствуешь сейчас – так что давай сосредоточимся именно на этом и будем это ценить. Ты проснулся ото сна и смог отличить его от реальности. Это большая победа, верно?