Абы не в пекло (СИ)

— Апелляцию строчу, — ответил тот, неохотно отрываясь от листа. — По поводу своего отстранения. В инструкциях ясно написано: мы должны препятствовать контактам нечистой силы и добрых христиан. А эти два офицера в церкви последний раз в церкви были, когда их туда в младенчестве носили крестить, молитв не знают, постов не соблюдают и вообще, религиозность у них просыпается только на Пасху и Рождество и то, не во время службы, а когда она кончается и можно отправляться водку жрать. Ну какие из них добрые христиане?

— Апелляция тебе не поможет, — заметил ангел из-за своего стола. — Апостол знает, что делает.

— А ты заткнись, — посоветовал ему Философ, до сих пор не проявлявший интереса к происходящеему. — Тебя не спросили.

Ангел что-то проворчал, отстранённый снова взялся за писанину. Мы с Философом пошли к нему, но в коридоре наткнулись на здоровяка с выбритой головой.

— В чём дело?! — грозно рявкнул он. — Почему я должен, высунув язык, носиться по Отделу и искать новобранца?

— Разве Священник тебе его не представил? — искренне удивился Философ.

— И не подумал даже.

Тогда Философ подтолкнул меня к бритоголовому и сказал:

— Это наш Старшина. Старшина, это наш новобранец.

— Очень приятно, весьма польщён, — ответил бритоголовый. — Пойдём со мной.

— Минуточку, — вмешался Философ. — Насколько мне помнится, стажирую его я.

— Ничего не имею против, — бодро ответил Старшина. — Стажируй на здоровье.

— А куда в таком случае ты его тащишь?

— В наряд.

— Что? — опешил Философ. — Парень же ещё не отстажирован!

— Ничего страшного. Он будет стоять в наряде, а ты стажируй его в своё удовольствие. Пойдём, новобранец.

Вслед за тем я был отведён ко входу в общежитие и усажен за стол перед телефоном.

— Если позвонят и потребуют кого-то на выход, иди в коридор и ори погромче, — проинструктировал меня Старшина. — А документацию можно и здесь изучать. Если будет что-то непонятно — обращайся к Философу или ко мне. Удачного дежурства.

Он ушёл, а я открыл папку. Инструкций было много, целая пачка. Составили их сухим, канцелярским языком; читая всё это, я зевал так, что чуть не вывихнул челюсть.

Зазвонил телефон. Я схватил трубку и сказал:

— Дежурный по Отделу.

— Зайка, это я. Как устроился?

— Хорошо, тётя.

— Тебя уже и дежурить поставили?

— Доверяют.

— Ты у меня всегда был умницей.

— Тётя, я, когда сменюсь, заскочу к вам. Посидим, поболтаем.

— Хорошо, зайка. Я буду тебя ждать.

— А вы там как?

— Всё по-старому. Ну ладно, до встречи.

И она отключилась. Подошёл Философ. Он принёс мне свой конспект с планом ввода в строй, пожелал удачи в овладении профессией, а затем исчез. Некоторое время я тупо таращился в бумаги. Конспект Философа был написан в таком стиле, что инструкции, по сравнению с ним, напоминали приключенческий роман.

Я вздохнул и отложил весь этот бред сивой кобылы в сторону.

Мимо моего стола промчался Старшина.

— Ну что, новобранец, всё тебе понятно? — спросил он на бегу, не очень-то дожидаясь ответа.

— Ни фига мне не понятно, — агрессивно ответил я.

— Вот и хорошо, — донёсся до меня голос Старшины из конца коридора.

В отличие от него, я ничего хорошего не видел. Особенно меня смущал последний пункт ввода в строй, гласивший: «сдача зачётов».

Зазвонил телефон. Я снял трубку. Кто-то потребовал у меня отправить на вызов Герцога с группой.

Я вышел в коридор и заорал:

— Герцог с группой, на выход!

Некоторое время было тихо, затем из одного номера выскочил человек и помчался к моему посту, но, увидев меня, резко сбавил ход, а ко мне и вовсе подошёл вразвалочку. За ним потянулись и другие, одеваясь и прилаживая оружие на ходу.

Выскочивший первым, принялся поучать меня в том плане, что нефиг так верещать, а надо вежливо зайти, тихо постучать и сказать: «Ваша светлость, вас просят на вызов», потому что у нас тут Отдел по борьбе с нечистой силой, а не базар, и вообще, таким щенкам, как я…

Тут возникли обстоятельства, прервавшие его речь. Когда дело дошло до щенков, я как следует звезданул его светлость по физиономии. Герцог растянулся на полу, но тотчас же вскочил и столь душевно мне ответил, что у меня чуть голова не отпала. Мы сцепились, кто-то рванулся к нам, но его не пустили, сказав:

— Не лезь, Герцог сам напросился.

Некоторое время мы с моим противником яростно молотили друг друга, без какого-то ни было перевеса одной из сторон. Но тут появился Старшина и вклинился между нами.

— Молодой, не с того службу начинаешь, — заметил он. — А тебе, Герцог, не мешает быть умнее. Ты вообще чего сюда припёрся?

— Вызвали с группой, — ответил тот, осторожно ощупывая лицо.

— Ну так отправляйся по вызову!

— Вперёд! — распорядился Герцог, и группа двинулась за ним.

* * *

Когда они вернулись, я уже готов был выть от тоски. Все разошлись по комнатам, а Герцог подрулил ко мне.

— Слышь, — сказал он. — Нас с тобой придётся объяснительную писать Старшине.

— Вместе?

— По отдельности. Чего напишем?

— Правду, — ответил я. — А как же иначе? Напишем, что я прохожу стажировку, а ты демонстрировал мне приёмы рукопашного боя.

Герцог взглянул на меня искоса.

— Что ж, правду, так правду.

С тем он и ушёл к себе.