AC/DC. В аду мне нравится больше. Биография группы от Мика Уолла

Стюарт Янг рассказывает забавную историю о том, как будущий губернатор согласился появиться в сопроводительном видео: «Дэвид Маллет был в ресторане в Лондоне, и ему сказали, что Арнольд Шварценеггер звонит ему. Насколько мне известно, Дэвид никому не говорил, что был в этом ресторане, поэтому он даже не знает, как его разыскали. В любом случае он ответил на звонок, и в трубке прозвучало: “Привет! Это Арни. Так что у тебя за идея?” Дэвид объяснил: “Ты будешь одет в школьную форму, у тебя будет гитара, как у Ангуса, и ты будешь танцевать. Уверен, это будет очень, очень круто”. Секундное молчание, а затем Арнольд тем же голосом сказал: “Я сделаю это!”»

Брюс Фэйрбэрн тогда уже был нанят для создания следующего альбома Van Halen, поэтому AC/DC был нужен новый продюсер. Стюарт Янг предложил эту роль Брендану О’Брайену, бывшему гитаристу Georgia Satellites, теперь ставшему продюсером для таких грандж-гигантов, как Pearl Jam и Stone Temple Pilots. Ангус, тем не менее, хотел снова видеть Рубина. После работы над Big Gun Рубин казался сторонником группы. Несмотря на свой «платиновый» успех с альбомом Red Hot Chili Peppers Blood Sugar Sex Magik и множеством положительных отзывов критиков о своей работе, «оживляющей карьеру» Джонни Кэша с первым альбомом American Recordings, Рубин открыто говорил о своей страсти ко всему, что делают AC/DC. «Когда я учился в средней школе в 1979 году, мои одноклассники любили Led Zeppelin, а я любил AC/DC, – сказал он Rolling Stone. – Когда я продюсирую рок-группу, я стараюсь создавать альбомы, которые звучат так же мощно, как Highway To Hell. Будь то The Cult или Red Hot Chili Peppers, я применяю одну и ту же базовую формулу: сделать альбом необычным, а гитарные партии – более ритмичными. Звучит просто, но то, что сделали AC/DC, практически невозможно воспроизвести. Великая группа, такая как Metallica, может сыграть ноту песни AC/DC для проформы, но они все равно не уловят тех напряжения и свободы, которые управляют их музыкой. У других нет ничего подобного».

Когда появились новости о том, что Фил Радд также примет участие в альбоме, казалось, что весь пазл для действительно классического альбома AC/DC собран. Но Крис Слэйд видел это иначе. Ибо, хотя нет никаких доказательств того, что Слэйд плохо ладил с группой, когда они вступили в процесс написания нового альбома, было видно, что Малькольму не по себе. Слэйд чувствовал, что работа с Рубином может вернуть их туда, где все это началось, поэтому он позвонил Филу без всякого повода и прямо спросил, хотел бы он прилететь к Малькольму в Лондон и проверить, осталась ли между ними старая связь. Когда выяснилось, что эта «химия» осталась, возникла уникальная ситуация – у AC/DC было два барабанщика. Не желая принимать решение, Малькольм проинформировал Криса о возвращении Фила и пообещал, что его судьба будет решена в ближайшее время, хотя, по словам Криса, «скоро» приравнивалось к неделям, а затем и месяцам, после чего он наконец подал в отставку, разочарованный произошедшим. Позже он рассказал французскому журналу Rock Hard: «Я был настолько разочарован, испытывал такое отвращение, что перестал подходить к своей ударной установке». «Он просто выглядел так же, как старый Фил, – говорил Малькольм Mojo. – Пару лет спустя, когда мы начали работу над альбомом, мы с Ангусом решили: “Давай позовем его, попробуем поработать вместе и посмотрим, как все пойдет, и это было как в старые-добрые времена”».

Несмотря на то что группа снова объединилась, дела AC/DC стали идти хуже почти сразу после того, как Рубин официально стал участвовать в работе – новый альбом Ballbreaker с каждым днем становился все более странным.

Малькольм незадолго до этого «влюбился» в необычную нью-йоркскую студию под названием Pye, которой руководил его друг Перри Маргулефф, иногда помогавший ему находить необычные коллекционные гитары. В Pye была атмосфера, которая сильно напоминала Малькольму о первых днях записи группы в маленькой комнате в студии Alberts на Кингс-стрит. Если идея Рубина состояла в том, чтобы вернуть их к такому типу звука, то что может быть лучше? Он забронировал студию вместе с Перри. Но когда Рубин узнал об этом, он взбесился. «Я думал: “Что за дерьмо!” Этот парень действительно меня обманул, – говорит Маргулефф. – Они забронировали мою студию, и он просто сказал им, что даже не появится». Рубин признавал только одно место для записи: его любимую хижину, Ocean Way Studios в Лос-Анджелесе. В итоге был достигнут компромисс, который не устраивал ни одну из сторон: группа решила записываться в Нью-Йорке, но на the Power Station.