AC/DC. В аду мне нравится больше. Биография группы от Мика Уолла

В апреле RAM опубликовал свой первый большой обзор на творчество группы. Автор Энтони О’Грэйди рассказывал, как он впервые встретил Ангуса, «все его 5,5 фута и убийственный взгляд». Такой взгляд был из-за того, что до этого О’Грэйди опубликовал обзор на фестиваль Sunbury, где по ошибке указал, что промоутеры отменили выступление AC/DC, поскольку «группа покинула территорию фестиваля и была вне доступа». К счастью, Бон тоже присутствовал и свел дискуссию к обсуждению альбома High Voltage. «Это по-настоящему тяжелая музыка, поэтому ее хорошо играть на сцене, – говорил он. – На радио в Мельбурне и в Аделаиде играют песни из этого альбома». Хотя Малькольм предупреждал: «Одна из проблем данного альбома – тексты. В них много неприличных слов, которые нельзя играть на радио… На радио не может быть никакого климакса… И никто не хотел обидеть детей, понимаете». Он также отмечал, что и он, и Ангус не всегда следовали своему обычному музыкальному вкусу. «Мы также использовали что-то из джаза или прогрессива… по-настоящему сложные и знаковые вещи. Но это длилось всего лишь год, потому что мы действительно выросли на рок-н-ролле и с тех пор прогрессировали в этом направлении. Если мы не спустились со сцены в поту, мы не выполнили программу на полную мощность». По словам Ангуса, «гораздо труднее играть что-то простое так, как это никогда не игралось, чем что-то действительно сложное».

AC/DC снова были в турне. Возможно, Эванс и не был лучшим басистом в мире, но он соответствовал тому, что от него требовалось. «Когда Малькольм играет на ритм-гитаре, а Фил на ударных, ты действительно летишь первым классом. Если ты не можешь играть на басу с этими ребятами, найди другую работу, понимаете, о чем я?» Марк был самым молодым членом группы, и ему нравилось веселиться, в том числе и с теми, кого он называл своими «ассистенками»: он фотографировался с толпами молоденьких фанаток, которых стало еще больше с тех пор, как группа появилась на телевидении. После Дейва Эванса и Колина Бургесса Малькольм чувствовал, что группа в большей безопасности с более молодым и неопытным Эвансом: «Малькольм был крепким орешком. Даже когда мы отдыхали, выпивали пиво вечером, играли в дартс и купались в бассейне, мы были под контролем. Обычно пили я, Малькольм и Фил. Ангус никогда не пил, а Бон занимался своими делами. Нам было весело, но иногда работы было так много, что для личной жизни не существовало практически никакой возможности».

Самые худшие моменты всегда наступали после неудачного концерта или выступления, которые были неудачным по мнению Малькольма. «Малькольм любил говорить: “Мы могли стать Beatles сегодня вечером, и публика была бы такой же”. Он никогда ничем не воодушевлялся. Если это был плохой концерт, то ничего не было сказано, но ничего и не должно было быть сказано, потому что это работало, как холодильник в комнате. Как будто бы там был огромный айсберг – настолько тихий, насколько возможно было представить. И ты думаешь, “ну, о'кей”. И все это было очень удручающе. А потом ребята могли перейти на другую тему без слов. В особенности это касалось Малькольма».

Звездой шоу для Эванса всегда был Бон. «Как фронтмен он всегда был золотым медалистом, чувак», – говорил тот. Ангус мог быть центром внимания, но с точки зрения Эванса, «Ангус был просто пулей, маленьким другом Бона на сцене, маленьким соучастником его преступления».

«Я думаю, это многое говорит об образе Бона на сцене и о его харизме», – добавлял Эванс. То же самое, по его словам, происходило и вне сцены. «Бон был человеком с большим сердцем. Конечно же, он мог выйти из-под контроля и все такое, но он был добрейшей души человеком. Он чувствовал большую ответственность и обязанность перед имиджем Бона Скотта. Когда ты смотрел на него, ты видел настоящего рок-н-ролльщика, но внутри он был все тем же хиппи, скажу я вам. Но если его разозлить, он мог быть достаточно жестким. Он мог драться. Мог защитить себя и людей вокруг себя, о да. Жесткий парень».

Как раз перед тем, как Эванс появился в доме на Lansdowne Road, Джордж Янг привел группу обратно на студию Alberts в Сиднее, чтобы записать новый сингл. Было важно поймать момент. Было принято решение записать High Voltage, промо-песню без особого смысла, которая была придумана еще во времена Криса Гилби. Джордж решил, что она будет построена вокруг аккордов A, C, D и C.