ac0846a334c74b76bf3c8ff10e16ffdc

Второй человек, находившийся в комнате, женщина или девушка, всхлипнул и, кажется, попытался отойти. Мужчина начал что-то шептать, уговаривать. Мария не могла видеть происходящего, но, пожалуй, можно было говорить, что это обычная бытовая сцена, такая, каких каждый день происходит тысячи. Наверное, не стоило так беспокоиться. Просто подождать, пока эта парочка закончит говорить, а потом забыть о том, что это когда-то происходило.

— Риан! — воскликнула женщина; услышав её интонацию, уже можно было представить, как она всплёскивает руками — Пожалуйста, Риан, ты должен понимать, что моя начальница не любит скандалов… Уйди, пожалуйста… Моя смена начнётся через час… Мне надо переодеться, Риан!

Они что-то ещё говорили, и говорили довольно шумно, впрочем, Мария уже не могла слышать их дальнейшего разговора — Мердоф знаком показал ей тихо выбираться из сада. Скоро они уже находились в соседней комнате, откуда, хоть и было слышно, что Риан и его жена о чём-то говорили, самого разговора уловить было нельзя.

— Это муж одной из наших сотрудниц… — пробормотал задумчиво Айстеч. — Ужасно ревнивый. Ей приходится врать, что она работает секретаршей у Софии Леманн, чтобы этот самый Риан не пришёл разбираться к Хоффману.

Мария усмехнулась. Да уж, тут было весело. Настолько же весело, как и на Земле, если не веселее. Пожалуй, стоит спросить графа, не может ли он оставить её работать в этой организации. В конце концов, все говорили, что Мария учится быстро, так что, наверное, особой проблемой обучить её некоторым тонкостям одной из профессий, что были востребованы здесь, не составит особого труда. Зато она сможет находиться в обществе людей, с которыми интересно общаться.

— А что, приходил разбираться к Хоффману? — попыталась изобразить удивлённый вид Мария. — Нет, правда?

Мердоф кивнул и вдруг расхохотался. Пара, что находилась в закрытом саду, устроенном для сотрудников организации, перестала что-то обсуждать, мужчина распахнул дверь; теперь мисс Фаррел, наконец, смогла его увидеть — этому человеку было лет сорок-пятьдесят на вид, в волосах его виднелась седина, а взгляд оказался настолько строгим и гневным, что девушка сама невольно вытянулась: стоять перед ним в расслабленной позе казалось слишком странным.

— Здравствуйте! — выдавила из себя улыбку Мария. — Мы чем-то вам помешали?

Мужчина отрицательно покачал головой, извинился и вышел из комнаты, закрыв дверь с другой стороны. Айстеч и Фаррел ещё минуту стояли почти в оцепенении, а после расхохотались. Кажется, принцесса не представлялась тому мужчине источником опасности, а значит, ей повезло. По взгляду этого человека она поняла только одно — убить он может, и, возможно, убив человека, он ни на секунду не засомневается в правильности своего решения. А жить Марии пока хотелось…

Комментарий к II. Глава седьмая. День из спокойной жизни.

* Король и Шут - Тёмный учитель

========== II. Глава восьмая. Призрак, созданный больным воображением. ==========

Ты говоришь, я демон? Так и есть!

Со мною не видать тебе удачи.

Навеки мое дело — зло и месть,

Для демона не может быть иначе!

Чем я заслужил судьбу несчастного изгоя?

Постоянно доставать себя вопросом: «Кто я?».

Мысли, что я демон, часто выжить помогали.

Люди же повсюду так меня и называли.

Ты, зловещая луна,

В мои муки влюблена,

Отобрав души покой,

Что ты делаешь со мной?

Может, ты мне дашь ответ,

Почему весь белый свет

Обозлился на меня,

Для чего родился я?

Помню, как толпа крестьян убить меня хотела,

После инквизиторы калечили мне тело.

Все восстало против молодого некроманта,

Сделав меня мучеником моего таланта.

Ты, зловещая луна,

В мои муки влюблена,

Отобрав души покой,

Что ты делаешь со мной?

Может, ты мне дашь ответ,

Почему весь белый свет

Обозлился на меня,

Для чего родился я?

Наполовину человек,

Наполовину я мертвец.

Таким останусь я навек —

Я будто волк среди овец.

Полна страданий жизнь моя,

Но выбор, сделанный судьбой,

Нет, изменить не в силах я:

Война с самим собой!

Можешь ты мне дать ответ,

Почему весь белый свет

Обозлился на меня?

Люди мне враги, а ведь когда-то были братья.

Я на всю округу наложил свое проклятье.

Гибнут урожаи, а вокруг чума и голод,

И ветра залетные приносят жуткий холод.

Ты, зловещая луна,

В мои муки влюблена,

Отобрав души покой,

Что ты делаешь со мной?

Может, ты мне дашь ответ,

Почему весь белый свет

Обозлился на меня,

Для чего родился я?

Почему весь белый свет

Обозлился на меня,

Для чего родился я? *

Шаг, ещё шаг… Скрип половниц — единственный звук, который был слышен человеку, находящемуся в доме. Когда он жил здесь раньше, его мыслям вторил стук капель дождя по крыше… а теперь? Он был здесь один, совсем один, как когда-то одна была его сестра… Сестрёнка… Что могло бы быть с ней сейчас? Кем бы она стала, если бы тогда не умерла?