ac0846a334c74b76bf3c8ff10e16ffdc

— Подожди… — шепчет Эрик, когда Паул откидывается на подушки. — Подожди… Я сейчас вызову врача. Подожди…

Чернокнижник слабо кивает. Настолько слабо, что Картера передёргивает. Он не привык видеть мага таким. Тот всегда сильный. Даже тогда, когда силы его покидают. А сейчас?.. Сейчас Паулу настолько плохо, что плохо становится и Эрику. Просто от того, что даже сам тот факт беззащитности и слабости чернокнижника бросает его в дрожь.

Эрик осторожно приподнимает мага и подносит к губам друга кружку с водой, тот делает глоток и, слабо вздохнув, на что-то большее у этого человека теперь просто банально не хватает сил, снова падает на подушки.

— Не торопись, — почти хрипит чёрный маг. — Всё равно, не успеешь. Я скоро сдохну. Не волнуйся об этом.

Эрик вздрагивает. Он совсем не хочет терять друга. Просто потому, что больше в его жизни никого не осталось. Он просто не готов потерять кого-то ещё. Потому что не сможет пережить ещё и это… А ведь если бы он послушался друга тогда, когда только думал о революции, такого могло и не произойти. Тогда маг был бы гораздо сильнее, и он бы смог справиться с напастью…

— Не говори так! — восклицает неудавшийся революционер почти раздражённо, но больше испуганно. — Не говори! Не смей!

Паул лишь хохочет в ответ. Его смех кажется почти безумным. Хотя почему — «почти»? Его смех уже безумен. Бледное лицо чернокнижника кажется ещё более бледным при том слабом освещении, что царит в комнате. Эрик едва заставляет себя успокоиться. И то, только потому, что теперь ему следует справиться с этим самому, и неизвестно, может ли кто-то помочь…

— Я знаю, что со мной. Я знаю… — произносит одними губами Паул, прежде чем снова уйти в забытьё.

***

Фигура молящегося на коленях человека. Человека в белой рясе. Вокруг него разложены цветы. Огромное множество цветов. В комнате не горит ни одна свеча. Только луна светит в приоткрытое окно. Сиреневые блики царят в этой комнате. Сиреневые. Иногда — синие. Вот и всё освещение. Здесь достаточно темно, и на любого, кто вошёл бы сюда, комната произвела бы двойное впечатление. С одной стороны это было очень красиво. С другой стороны — было несколько жутко от этого. От этого безмолвия и от этой молчаливой красоты.

Человек, если приглядеться к нему, уже стар. Ему около шестидесяти, а может быть, и больше лет. Его желтоватая сухая кожа совсем не кажется некрасивой. Он что-то шепчет, одними губами, не произнося ничего вслух, в одной его руке чётки, вторая же держит молитвенник. Лицо его безмятежно, а сам он настолько спокоен, что это кажется даже странным. Длинные холодные пальцы левой руки перебирают чётки, а правой бесшумно переворачивают страницы.

Молодой парень заходит в комнату как можно тише. Старается не хлопать дверью, останавливается у самого входа и не делает ни шагу. Он боится прервать молитву того человека в белом. Тот же, кажется, и не замечает вошедшего. Продолжает молиться так же, как будто никого больше в комнате и нет.

— Иди сюда, мальчик мой, — произносит старик тем самым тоном, которым пожилые люди иногда подзывают молодых. — Иди сюда.

Парень бесшумно, стараясь ничего не задеть и не наступить ни на один цветок, подходит к этому человеку и помогает ему подняться на ноги. Старик смотрит на него с тем спокойным уважением и снисхождением одновременно. Серые глаза пожилого мужчины кажутся слишком проницательными даже для человека его возраста.

— Что я должен сделать, сир? — спрашивает парень в благоговейном ужасе перед этим человеком. — Скажите мне…

Мужчина оценивающе смотрит на него, словно примеряет, насколько сложную миссию можно ему дать. Юноша же смотрит с надеждой. С надеждой на то, что в этом месте, наконец, примут его. Это место — храм бога луны и загробной жизни. Это место — самое таинственное, какое только можно себе представить…

— Тебе следует запомнить только три имени, — произносит, наконец, старик тихо. — Только три — Мария Фаррел, Джулия Траонт, Джордж Блюменстрост. Что с ними делать, я объясню тебе потом.

Комментарий к II. Глава одиннадцатая. Проклятье чёрной ведьмы.

Канцлер Ги — Страшная сказка

========== II. Глава двенадцатая. “Ответь мне на вопрос”. ==========

Адмирал, вы разбиты. Как это ни грустно,

Отвернулась удача сегодня от вас;

В вашем сердце темно и пронзительно-пусто:

Все как есть — без обид, без прикрас…

Вам бы переиграть — только целься не целься,

Не подменишь значков на игральных костях!

Пусть вино при свечах романтично донельзя,

Вы — в плену, хоть почти что в гостях!

В это доме все время гостит кто-нибудь —

Не стесняйтесь, коль вам довелось!

Знать, беседа длинна — я налью вам вина:

Добрый вечер, мой пленник и гость!

Адмирал, вы устали. Вас мучают раны;

Тело — бог с ним, душа кровоточит сильней!

Вы в бреду повторяли, — что вовсе не странно —

Имена кораблей и людей…

Адмирал, в этот час — пью за ваше здоровье:

Лучше будьте здоровы, чем будьте мертвы!

Ведь без вас, признаюсь, скучно станет на море,

Ведь противник достойнейший — Вы!

По погибшим мечтам я советую вам

Слезы морю оставить на соль!

Ничего не надо — просто пейте вино

И забудьте на время про боль!