Ад идет с нами

Костас не сомневался что, прежде чем вышибить двери, его ненаглядная доченька вместе со своим приятелем-”сфинксом” — который явно задался целью помереть не своей смертью, — просканировали номер, увидев и услышав всё происходящее. Позже Рам не раз с интересом вспоминал, что в тот момент даже не подумал о причинах столь своеобразного появления Ракши и Нэйва — настолько расслаблен был его разум.

— Мы стучали, — сообщила Ракша, с любопытством оглядывая обстановку и идиллиек.

Те в ответ с интересом разглядывали незваных гостей, совершенно не смущаясь ни собственной наготы, ни вообще всего происходящего.

— У нас — ЧП, вы не отвечаете на звонки — что нам было делать? — вопросом на вопрос ответил Нэйв. — А войди мы без спроса — точно бы услышали гневное “Стучать не учили?!”. Вот и попросили капрала Штайнера постучать погромче…

И ткнул пальцем за спину, показывая на солдата с тушей пневмотарана на плече.

— Что за ЧП? — Костас тряхнул головой, пытаясь сосредоточиться.

Нэйв посмотрел на Ракшу, а та показала приёмному отцу на дверь, напоминая, что служебные вопросы при посторонних не обсуждают.

— Ну и какая тут целостность? Видите — никакого покоя, — ткнув пятернёй в возмутителей спокойствия, пожаловался Спутницам полковник. — Выйдите, я оденусь.

Последнее адресовалось Грэму и Ракше.

Те переглянулись, капитан поднял выбитую дверь и, выходя, вежливо привалил ту к дверному проёму.

— Покой не достигается раз и навсегда, — улыбнулась одевающемуся коменданту Прия. — Как нельзя выспаться на всю жизнь вперёд. Приходи ещё, и я буду учить тебя сохранять цельность дольше.

— Жди меня — и я вернусь, — шутливо процитировал Костас строчку одного из бессмертных стихотворений поэтов старой Земли.

Уже одевшись, он запоздало вспомнил, что надо бы заплатить за хорошо проведённое время. И впервые в жизни Раму стало неуютно от этого обыденного действия. Почему-то было грустно осознавать, что всё испытанное волшебство — лишь услуги по прейскуранту.

— Сколько с меня? — неловко поинтересовался он с преувеличенным интересом разглядывая выбитую дверь. — С учётом ущерба.

Ответом ему стал весёлый смех идиллиек.

— Мы не берём денег с тех, кому помогаем, — широко улыбаясь, пояснила Прия. — Спутниц содержит Корона. Мы призваны помогать нуждающимся, исцелять душевные недуги, развеивать печаль. Наша работа — возвращать гармонию в общество, а не продавать любовь. Её вовсе невозможно продать, на то она и любовь.

— Будет плохо — приходи, — Эрис притянула к себе приятно удивлённого Костаса и поцеловала на прощание.

Направляясь к ожидающим его Нэйву и Ракше, комендант переваривал полученную информацию. Выходило, что Спутницы действительно является чем-то средним между психологической разгрузкой и религиозным орденом, находящимся на попечении государства. И, следовало признать, в отличии от своих коллег из других миров, тут они не проедали свой хлеб зря. Лично Костас не отказался бы заменить всех чёртовых мозгоправов на такую “службу душевной помощи”.

К облегчению полковника, штурмовики уже погрузились в бронетранспортёр, так что не пришлось ловить на себе насмешливо-заинтересованные взгляды подчинённых. Но и без того было ясно, как божий день, что уже через четверть часа о произошедшем будет знать весь полк, причём даже в тех подробностях, которых не знают сами участники.

Но сейчас это почему-то не особенно волновало Костаса. Ему было хорошо.

— Ну и что у нас плохого? — полюбопытствовал Рам, легко запрыгивая в машину.

Он попытался напустить на себя серьёзный вид, но настроение было настолько хорошим, что у полковника даже не получалось злиться на дочь и “сфинкса” за откровенно свински прерванный отдых.

— Я фильм про вас знаю, — прежде, чем кто-либо из них успел ответить, добавил Рам. — “Двое: я и моя тень”. Про таких же засранцев, не способных к созидательной деятельности, но зато прекрасно умеющих подсирать другим

— Спасибо за комплимент, сэр, — “поблагодарил” его Грэм. — У нас массовая драка… точнее, поножовщина, между офицерами акадийского и тиаматского батальонов с офицерами корпоратов. Шесть убитых корпоратов, полтора десятка раненых, из них трое — тяжёлые, у тиаматцев и акадийцев — один убитый, одиннадцать раненых, из них тяжёлых — пятеро.

— Дерьмо, — вздохнул Костас, сознание которого никак не хотело покидать мир, полный блаженства, возвращаясь в свой мир войны. — Причина?

— Выясняем, — лаконично отозвался Нэйв.

Костас заметил, что и капитан, и Дана не открывают забрала. Сопоставив этот факт с тихим гудением фильтро-вентиляционной установки броневика, Костас сообразил, что наферомомен, как говорится, по самые уши.

“Надо было принять душ” — запоздало сообразил он.

— Заодно неплохо бы выяснить почему ты не отвечал на звонки коммуникатора, — сказала Дана. — Я понимаю, все вы в душе флористы, но процесс составления букета из венерических заболеваний можно и прервать на пару секунд.

Костас только развёл руками, не расположенный вступать в споры.