Ад на Венере

— Меня можешь не бояться. Если бы я на тех работал, — он ткнул большим пальцем куда-то вверх, — тебя бы еще вчера за жабры взяли. Буду говорить откровенно. Сюда ты попал с одной из последних партий. После этого было еще только два транспорта. Уже четыре года с Земли никто не прилетал. Было объявлено, что Страшный суд, наконец, свершился. Кое-кто, правда, засомневался. Но это оказался как раз тот случай, когда сомненья вредят здоровью. Никто тех скептиков больше не видел. Признаюсь, лично я ни в ад, ни в рай, ни в Спасителя не верю. О том, как попал сюда, скажу в двух словах — больше деваться было некуда. Вот и полез в петлю. А теперь вижу: лучше бы дома под забором подыхал, чем здесь наслаждаться вечной жизнью. Трудно поверить, что в наше время возможно такое. Ведь это и рабство, и инквизиция, и фашизм — все вместе. Те, кто прибыл на Венеру с последним транспортом, рассказывали, что на Земле «Храмом» занялись всерьез. Запретили его деятельность в десятках стран, наложили арест на имущество, раскрыли массу афер и преступлений. Что случилось потом, никто не знает. Почему прервалась связь с Землей? Почему больше не прилетают корабли? Твои баллоны, судя по всему, взяты с корабля, который посетил Венеру совсем недавно — год, от силы два года назад. Если тебе об этом что-нибудь известно — скажи.

— К сожалению, сказать нечего. Спасибо за чай. Мне пора идти.

— Еще несколько слов. Многие здесь думают так же, как и я. Как только станет возможно, мы попытаемся захватить Компаунд и тогда узнаем, наконец, всю правду. У нас уже довольно сильная организация и имеется кое-какое оружие. Времени очень мало. Надо спешить, пока в людях еще до конца не убито все человеческое. Если хочешь, присоединяйся к нам.

— Нет, я не заговорщик.

— Значит, бежишь? Веришь, что на Марсе рай?

— Я бы не хотел говорить на эту тему…

В свою секцию Хромой вернулся уже после того, как во всех жилых помещениях выключили свет.

— Где ты шатался? — спросил, проснувшийся, а может и не спавший, староста. — Знаешь ведь, что после ужина нельзя никуда уходить.

— Могут у меня появиться неотложные дела! — огрызнулся Хромой, устраивая постель.

— Ночью?

— И ночью.

— Знаю я, какие дела делаются ночью.

— Ну, а раз знаете, то и спрашивать нечего.

— Значит, не скажешь, где был?

— Нет.

— И даже не соврешь?

— И не собираюсь.

— Откуда ты только такой взялся? Астронавт! Подумаешь — фигура! Да ты хоть один год пожил на Земле, как все люди?

— Пожил, и не один.

— Да, конечно. Только людей ты чаще всего видел из окошка лимузина, когда тебя везли на очередной банкет лопать устриц. А люди, вроде меня, в это время ели хлеб из целлюлозы и сыр из планктона.

— А я тут при чем?

— Ты ни при чем. Ты порхал среди звезд, а на Землю спускался только для того, чтобы получать чеки да букеты. А я крутился, как белка в колесе, и никогда за всю жизнь ничего хорошего не видел. Меня топтали все, кого я не мог затоптать. Да какая тут может быть праведная жизнь, когда тебя за глотку душат!

— Можете успокоиться. Сейчас мы в одинаковом положении.

— Нет, не в одинаковом! Я уже давно ни на что не надеюсь, а у тебя что-то есть на уме. И из-за этого мы все можем хлебнуть горя. А ты — в первую очередь.

— Хуже чем сейчас не будет.

— Может быть и хуже. Ты просто не знаешь тех, кто стоит над нами. Если что — ты даже пикнуть не успеешь. Ни суда ни прессы тут нет. Что захотят, то и сделают с тобой.

— Пусть только попробуют.

— И не сомневайся. Мы для них хуже чем грязь. Думаешь, они останутся тут навечно, как все мы? Черта с два! Отбарабанят свой срок — и на Марс! А на их место пришлют других, чтобы еще крепче давили соки из нас. Ты думаешь, для чего мы здесь? Спать и обжираться? Собирать всякое дерьмо вокруг? Нет! Мы здесь рабы! Скоро все Компаунды соберутся у полюса. Там мы будем строить завод по изготовлению ракетного топлива. Вот где начнется настоящая каторга!

— Ну все, — сказал Хромой. — Кончай болтовню. Я спать хочу.

— Ладно, — сказал утром Доктор, когда они остались в туалете вдвоем. — Так и быть, я сделаю тебе это! Видит бог, не могу отказать никому, кто взывает о помощи. Неси кислород. Два баллона, как договаривались.

— Один.

— Чтоб ты им подавился! Черт с тобой, волоки!

Хромой вернулся в секцию и, пользуясь тем, что все ушли на завтрак, снял заднюю стенку своего шкафчика, за которой у него был устроен временный тайник.

Тайник был пуст!

Исчез баллон, две пачки синтетических сигарет и заготовка для ножа — в общем все, что лежало здесь еще вчера вечером. Кражи в Компаунде были обычным делом, и оставалось надеяться на то, что здесь пошарили обычные воры, а не тайные агенты охраны. Впрочем, времени на размышление не было, и Хромой побежал на криогенную палубу. Там, в одном из тупиков, среди переплетения бесчисленных труб у него находился основной тайник. Когда он вернулся в туалет, Доктор уже чуть на стенку не лез.

— Я думал, ты повесился! — как змея, зашипел он. — Что я — до вечера здесь ждать буду? Принес?

— Да. Вот он. Берите.

Доктор прикинул баллон на вес и быстро завернул его в свою куртку.