Ад - удел живых, книга первая

Израсходовав семь магазинов, бросил взгляд на боекомплект Одинца. Четыре в разгрузке, все полные. Пятый в карабине. Хорошо, жить можно, добить изрядно поредевшую толпу хватит. Осталось немало, но уже не таким плотным стадом. В запасе ещё тысячи полторы только семёрки, да двенадцатого калибра полно, сами пробьёмся, и для остальных дорогу расчистим. Хорошо, если бы этим военные занимались, только где они теперь? Охраняют сами себя за оградами гарнизонов, или полегли первыми, как тот отряд ОМОНа в детской больнице?

Когда у меня остался один полный магазин, и второй наполовину опустошённый, больше никто не шевелился, не пытался подняться, не шёл навстречу. Откатились мы к тому месту за автостанцией, с которого начали стрелять по первой группе упырей, вся дорога перед нами была устелена телами несчастных, умерших дважды. Из-под цевья раскалившегося карабина поднимался дымок, сидящий рядом Виктор размазывал по лицу грязный пот.

- Е.ал я ихнюю маму! – заорал он, положив оружие на колени, со рвущей душу болью в голосе. – Столько народу почём зря! Это же чьи-то отцы, сестры, матери! Твари поганые, ублюдки, падлы!!! Какая сука это придумала?! Мирняк травить, людей жрать!

В его глазах мелькнули те искры бешеного гнева, которые я не раз видел в горах. Хорошо, что мы здесь, на крыше, пристёгнуты к мосткам. Случись с ним такое на земле, пошёл бы мой друг в рукопашную, с него станется…

Несколько минут мы сидели, ничего не делая. Бэтэр тяжело дышал, пытаясь успокоиться, я оглядывал окрестности, Игорь, сидящий за рулём, не издавал ни звука.

- Братка, ты как? – осторожно спросил я друга, когда тот, наконец, посмотрел на меня вполне осознанным взглядом.

- В поряде… - тихо прохрипел Виктор. – Пить хочу…

Над окном кабины тут же появилась бутылка воды, из поднятой в грузовике упаковки, Лукин будто догадался, что нам нужно. Услышать просьбу Бэтэра он не мог, а впрочем, какая разница? Главное, нам двоим хватит этой «соски», остальное неважно…

- Что делать будем, брат? – сказал я, выбрасывая пустой пластик в сторону. – Здесь не проехать, дорога завалена. Во дворы соваться не будем, там завязнуть можем.

- Что делать… Пердеть да бегать! – зло ответил Одинец. – Поехали назад, я там бульдозер видел! На асфальтовом заводе вроде!

- Кто вести его будет?

- Я и поведу! А ты прикрывай! Справишься?

Поняв, что спорить с ним сейчас бесполезно, я махнул рукой тестю и Ксюхе, дав команду разворачиваться. Через минуту мы неторопливо покатили в обратную сторону. Обратным порядком. Теперь «Соболь» шёл впереди, с отважной женщиной за рулём.

К счастью, дорога заняла не больше десяти минут. Можно было ехать, как прежде, но наша позиция на крыше лифтованной «буханки» оказалась чертовски хорошей. Дворы, дорога, поле, жидкий лесок, просматривались отлично. Добравшись до места, мы с Виктором спустились вниз, затем из кабины вылез белый, как больничная простыня, Лукин. Казалось, даже его не по-человечески зелёные глаза стали бледнее.

- Эм... Мужики… Ко-кошмар… - запинаясь, заикаясь, попытался что-то ещё сказать сосед.

- Не ссы, салага! – шлёпнул его по плечу Виктор. – Блевать перестал, привыкнешь значит!

Проверив для начала территорию завода, строительный вагончик и небольшое здание, мы, не найдя ничего опасного, принялись осматривать здоровенный «Кировец», оснащённый с одной стороны подъёмным ковшом, с другой обычным бульдозерным отвалом. Трактор оказался на ходу, в баке плескалось вполне достаточно горючки. Быстро освоившись с управлением, Одинец вывел трактор на дорогу.

- Заряжаемся, и двигаем! День не резиновый! – скомандовал я.

Отдав Виктору полный магазин, оставил его в охранении. Втроём, с Ксюхой и Игорем, мы снарядили опустевшие магазины. Мой запас «семёрки», казавшийся огромным в прежние времена, быстро растаял. Ничего, у Витьки больше цинка патронов, у отца должно что-то найтись. Потом, наверняка, военные порядок наведут… Или разживёмся где-нибудь, в мутные времена оружие и боеприпасы раздобыть не сложно.

Назад, в Большое, поехали прежним ордером, если не считать громадину «Кировца» в голове колонны. Я сидел на крыше буханки, вертясь во все стороны, теперь мне одному приходилось контролировать фланги и тыл. Доехали до автостанции без приключений, Виктор опустил отвал бульдозера и медленно покатился вниз, собирая наш кошмарный урожай в кучу. Асфальт за ним тут же окрасился в грязно-бурый цвет, без красноты. Я сглотнул подкативший к горлу ком, даже мне такое зрелище оказалось не по силам. Что творилось с Матвеичем и Ксенией, даже думать не хотелось…

Миновав почту, трактор остановился. Я крикнул Игорю, чтобы тот встал сбоку, а не позади «кировца».

Перед нами лежали десятки неподвижных тел, а чуть дальше, где начиналось это страшное поле смерти, перед трупами сидели на корточках и стояли на четвереньках несколько упырей, пожирая убитых товарищей. Лукин не выдержал, и высунувшись из окна, избавился от остатков содержимого желудка. Зато мне стало уже всё равно, вдруг накатило полное безразличие, отупение, хоть потроши передо мной живого человека, хоть жри его…