Ад - удел живых, книга первая

Дмитрий насторожился, заметив нездоровое шевеление между углом ближайшего дома и сгоревшим магазином популярной продуктовой сети. Меньше ста метров, три фигуры, быстрым шагом направившихся к машинам.

Схватив под мышку болтающую девчонку, действительно дурно пахнущую, Дима быстро пошёл обратно, к бронированном «гелику». Усадив спасённую на заднее сидение, Погожин перебросил наперёд сумку с оружием, забрался за руль и торопливо нажал на педаль газа. Шедшая в его сторону троица резко ускорилась, желания знакомиться с ними почему-то не возникло. Было в них что-то неправильное – двигались они рвано и быстро, длинными, звериными прыжками, угрожая своей пугающей стремительностью.

Когда преследователи остались далеко позади, Дмитрий обратил внимание на девочку, взахлёб повторяющую историю про ушедшего отца и страшных зомби.

- Тихо! – рявкнул Погожин, зная, чем сменится словесный поток после пережитого шока.

Девочка запнулась на полуслове, уставившись перед собой стремительно мокнущими глазами, её губы задрожали, а через секунду затряслась в плаче, закрыв лицо маленькими грязными ладошками.

- Совсем ребёнок… - пробормотал Дима, объезжая сгоревший пикап с обугленным телом внутри.

С рыдающим грузом на шее, экскурсия по гибнущему городу откладывалась. Где-то в районе Дмитровского шоссе должен быть временный опорный пункт, где военные собирали беженцев и раздавали оружие всем, кто не вызывал подозрений. Если быстро доехать туда, времени останется ещё в достатке для задуманного. Только улицы…

Улицы не располагали к быстрой и лёгкой езде. Многие переулки выглядели ловушками, будучи заваленными костями, хламом и машинами, вездесущие мертвяки заставляли вилять по дороге и мешали поворотам, шоссе также не казалось лёгким путём. Ближайший перекрёсток пришлось объезжать по тротуару, сбив кенгурятником нескольких зомби, поковылявших наперерез автомобилю. «Мыть теперь придётся» - с отвращением подумал Дмитрий, сворачивая в переулок, показавшийся свободным.

Проехав сотню метров, Погожин обратил внимание на отделение милиции, занимавшее часть первого этажа какого-то заунывно-серого административного здания. Дверь участка оказалась подпёртой снаружи толстой доской и украшенной надписью чем-то бурым, скорее всего, кровью – «Не входить, заражено!».

- Сюда-то нам и надо, коли не советуют… - сказал вслух Дмитрий, останавливаясь перед зданием и глуша мотор.

Услышав его спокойный, даже холодный голос, девчонка перестала рыдать, но всхлипывать не прекратила.

- Дядя… А куда... мы едем?.. – спросила она хриплым после плача голосом. – А как же папа, он искать меня будет…

- Туда, где безопасно… - стараясь говорить как можно спокойнее ответил Дима. – Я только в милицию сейчас зайду, попрошу, чтобы твоего папу нашли, и скажу, где ты будешь его ждать…

Сердце Погожина сжало ледяными клещами, он увидел в этой девочке сироту, оставшуюся без матери, отца и дома. Совсем одна... Когда-то он был таким же, безнадёжно ждущим, что его найдут, заберут домой… Только ему нельзя было показывать свою слабость, детдомовские не любили «ждалкиных». Как и сейчас, когда он остался совсем один, без семьи, без друзей и родных, во всём мире есть только он… и эта малявка, которой он нужен такой, какой есть, сильный и непробиваемый. Вот ей всё можно, никто не станет глумиться, никто не бросит вслед обидные слова…

- Сиди здесь! Я быстро! – как можно твёрже приказал девчонке Погожин.

Она опять захныкала, умоляя не оставлять её одну, ведь сноова придут эти, снова она будет заперта в железном капкане…

- Тихо! – прикрикнул Дима. – У меня пистолет есть! И ружьё есть! И тех, и этих застрелю, если придут! Ложись на сидение, закрой глаза, никто тебя не увидит!

Девочка безропотно растянулась на кожаном диване, закрыла глаза и моментально затихла, тихонько шмыгая носом.

- Так и лежи, малышка, скоро вернусь… - успокаивающим, отеческим голосом сказал Дмитрий, закрывая дверь, а затем, уже сам себе, пробормотал: - Свалилась на мою голову…

Повертев головой в поисках опасностей, осмотрев салоны стоящих рядом машин, Погожин подошёл к двери участка, бесшумно ступая на чистые от мусора и осколков места тротуара и крыльца. Ещё раз оглянувшись, заметил неподвижный силуэт, застывший у окна в доме напротив. Безопасно… Приложив ухо к прохладному металлу двери, внимательно прислушался. Тихо… Что не значит безопасно, вдруг там, у самого входа, замерла такая же фигура, как в доме напротив.

Приставив ботинок к двери так, чтобы она не могла открыться больше, чем на сантиметр, Дмитрий аккуратно вытащил доску из-под ручки. Петли чуть слышно скрипнули противным металлическим скрежетом, но изнутри никто не бросился на звук. Приоткрыв ещё немного, Дмитрий весь обратился в слух, пытаясь уловить хоть малейший шорох. По ноздрям ударила тяжёлая вонь разложения, аммиака и ацетона, ещё чего-то невыносимо мерзкого, как если бы смешались запахи горящей проводки и сожжённой плоти.