Ад - удел живых

— Надо похоронить ребят… — раздался голос Игоря за спиной, заставив меня вздрогнуть. — Я сбегаю к нашим, скажу, что задержимся…

Выкопав две могилы в небольшом огородике, мы завернули братьев в простыни, найденные в шкафу одной из спален. Стараясь не смотреть на фотографии, висящие на стенах… Засыпав тела землей, мы наскоро сделали два креста, написав на них имена погибших. Налив до краев два стакана водки, принесенной Лукиным, поставили их у изголовий, затем молча сделали по глотку, прямо из горлышка, постояли минуту, поминая двух славных парней, пытавшихся защитить город от страшной заразы…

— Пошли в дом, оружие забрать надо, такие стволы бросать нельзя… — негромко сказал я соседу. — Похоронили пацанов, теперь можно, им оно уже ни к чему…

Лукин хотел было возразить, недоуменно уставившись на меня, но промолчал, лишь сверкнув своими не по-человечески зелеными глазами.

Вернувшись во двор дома Саньки, я спрятал снарягу омоновца, винтовку, патроны к ней и пистолет Артёма в кузове «буханки». Быстро приведя себя в порядок, мы с Игорем вошли в дом.

— Ну как, ребятки, посидели с братьями? — поинтересовалась Вера Ивановна, вышедшая из кухни. — Как они там? А вы чего такие грустные?

— Нормально, мама Вера, посидели… Рассказали они нам, что прошлой ночью было, вот и смурные… — я решил не огорчать не чужую мне женщину страшной вестью. — Проводили мы парней, на службу они ушли…

Глава 9 Иван Степанович Шепелев, начальник ИК № 5

23 марта, пятница, г. Рыбинск

Вот дело полководца: он должен сам быть

всегда спокоен и этим непроницаем для других;

Сунь Цзы, «Искусство войны»

Часы на столе начальника исправительной колонии строгого режима, Ивана Степановича Шепелева, едва показали шесть часов утра, как в кабинет начали входить сотрудники, исключительно из старшего начсостава учреждения.

— Сан Саныч, контингент изолирован по своим камерам полностью? — первым делом Шепелев обратился к своему заместителю по безопасности и оперативной работе, майору Качановскому.

— Никак нет, Иван Степанович! — отрицательно покачав головой, ответил майор. — Зеки третий день бунтуют, у нас уже двое раненных, контролеры, Разин и Сурков. В первом корпусе баррикадами входы загородили, только штурмом взять можно!

— Понятно. По остальным что? — Шепелев сделал большой глоток крепчайшего кофе, пытаясь сохранить ясность ума после трех почти бессонных ночей.

— В остальных корпусах ситуация полегче, все по камерам сидят. Но, режим не соблюдается, этой ночью были случаи поножовщины, драки, поджоги постельного белья. Шестерых посадили в ШИЗО ШИЗО — Штрафной изолятор, пришлось использовать спецсредства. За прошедшую ночь четыре случая членовредительства, всех в лазарет поместили.

— Из разных отрядов, в лазарете? — Шепелев поднял глаза, красные и зудящие от недосыпа, на подчиненного.

— Нет, из одного, из четвертого… Чёрт!.. — Качановский даже вскочил со стула, пораженный нехорошей догадкой. — Разрешите проверить обстановку?

— Давай, майор, только быстро, ситуация сложная, надо принять решение! — в голосе Ивана Степановича проскочили железные нотки.

Когда безопасник, сломя голову бросившийся на выход, покинул помещение, Шепелев выслушал доклады остальных своих заместителей и руководителей служб. Посещения запрещены, передачи тоже, склады в порядке, сигнализация в исправном состоянии, автопарк замечаний не имеет, сотрудники на казарменном положении с двадцатого марта… Когда последний докладчик уже заканчивал говорить, в распахнувшуюся с грохотом дверь влетел покрасневший, запыхавшийся Сан Саныч.

— Там… Лазарет… Заперт изнутри, никто не отвечает! — с трудом переводя дыхание, сообщил Качановский.

— Сан Саныч, садись на свое место, надо кое-что обсудить. Больничкой потом займешься. — Шепелев встал, покривившись от неприятных ощущений в затекших ногах.

— Если кто-нибудь из вас еще не знает, докладываю, товарищи — обстановка в стране очень тяжелая. Федеральное правительство эвакуировано, областное тоже. Губернатор погиб, в ночь на двадцать первое, в своем доме. Часть областного руководства погибла при эвакуации. Начальник УФСИН со вчерашнего дня на связь не выходит. — увидев, что после первой части его рапорта, подчиненные, казалось, перестали даже дышать, полковник продолжил. — Сводки от наших соседей, от армейцев, от ФСБ, также не радуют. В Москве, Ярославле, других городах по всей стране происходят массовые нападения на людей. Больницы полностью захвачены инфицированными. Погромы, грабежи, убийства повсеместно. В Рыбинске, об этом знает каждый из вас, происходит то же самое. Начались дезертирства из армии. Наши соседи, первая, вторая, восьмая колонии, докладывают о бунтах, беспорядках, связь с первой сегодня ночью прервалась…

Шепелев сделал пару глотков остывшего кофе, затем, помолчав секунду, продолжил.